СОНЕТ
Объяты сладким сном, благоуханья
Таятся в лоне нежного шипка:
Так и любви всесильная тоска
В закрытом сердце дремлет без желанья.
Развили розу солнцевы лобзанья;
Вдаль аромат лиется, как река:
Эрот, который, прикорнув, пока
Казался без движенья, без дыханья,
Тут вдруг вскочил и сердце вдруг расторг;
Он пробужден ее очей лучами, -
Но им не греть, нет! властвовать рабами.
Умри же, сердце, и прости, восторг
И ты, надежда, с сладкими мечтами:
Увы! я предан, я обманут вами!
Первая половина 1820-х годов (?)
ГЕРОЙ И ПЕВЕЦ
1-Й СОНЕТ
Герой, кому венец дарован бранный,
Муж, совершивший смелые дела,
Живет в столетьях, славой осиянный;
Пусть поразит могущего стрела, -
За гроб восхитит лавр, однажды данный!
Расступится завистливая мгла:
Он разорвет времен покров туманный
Сиянием бессмертного чела.
Но без хвалы и битвы и победа
Как шумная река бы протекли
И в мире не оставили бы следа,
Да чтят витию племена земли!
Спасает подвиги его беседа:
Бойцы бы без него, как сон, прошли.
2-Й СОНЕТ
Подобится златому оку мира
Спаситель братьев, радостный боец;
Но пастырю полночных стад эфира,
Луне подобен - сладостный певец.
А тот, кому даны и меч и лира,
Кто на главу взложил двойной венец,
В войне перун, в объятиях же мира
Души обворожитель, врач сердец, -
Тому подобья нет: его судьбина,
Священных, дивных полная чудес,
Гора сокровищ и богатств пучина.
На землю прямо пала от небес:
Он выше всех; так скал крутых вершина
Златая превышает темный лес,
1829
1
РОЖДЕСТВО
Сей малый мир пред оными мирами,
Которые бесчисленной толггой
Парят и блещут в тверди голубой,
Одна пылинка; мы же - что мы сами?
Но солнцев сонм, катящихся над нами,
Вовеки на весах любви святой
Не взвесит ни одной души живой;
Не весит вечный нашими весами.
Ничто вселенна пред ее творцом;
Вещал же так творец и царь вселенной:
"Сынов Адама буду я отцом;
Избавлю род их, смертью уловленный, -
Он не погибнет пред моим лицом!" -
И бог от девы родился смиренной.
2
ПАСХАЛЬНЫЙ ПЕРВЫЙ
Меня беды и скорби посещали
От дней младенчества до седины;
Я, наконец, и горе и печали
Так встречу, как утес напор волны.
Но что - хулы меня ли взволновали?
Все чувства чем во мне возмущены?
Слуга Христов, бесславлен миром, я ли
Лишился вдруг сердечной тишины?
Кто я? ничтожный грешник! А чудесный,
Божественный, господь, владыка сил,
Явился ли, одетый в блеск небесный?
Нет! в прахе он, светлейший всех светил,
Он в низости окончил путь свой тесный
И дух на древе срама испустил!
3
ПАСХАЛЬНЫЙ ВТОРОЙ
"Почто я не перунами владею
И грянуть не могу велеть громам?
Нет! не стерплю: коварному злодею,
Ковавшему погибель мне, воздам!" -
Так, пьян от мести, рьян и шумен ею,
Свирепым, адским жертвуя духам,
О боже мой! пред благостью твоею
Возносит грешник вопли к небесам.
Но тот, который с самого созданья
Единый был безвинен пред тобой,
Приял неизреченные страданья,
И весь, исполненный любви святой:
"Отец мой, отпусти им грех незнанья!" -
Молился за объятых слепотой.
4
МАГДАЛИНА У ГРОБА ГОСПОДНЯ
Мария, в тяжкой горести слепая,
Назвала вертоградарем того,
Кто, гроб покинув, ей вещал: "Кого
Здесь в гробе ищешь, плача и рыдая?"
И отвечала: "Тела не нашла я...
Ах! Господа отдай мне моего!"
Но вдруг он рек: "Мария!" - и его
В восторге узнает жена святая...
Не так ли, больший, чем она, слепец,
Взывал я, с промыслом всевышним споря:
"Почто меня оставил мой творец?"
А ты - ты был со мной и среди горя!
Я утопал, но за руку, отец,
Ты удержал меня над бездной моря.
5
ВОЗНЕСЕНИЕ
Божественный на божием престоле;
Христос на небо, высше всех светил,
В свое отечество, туда, отколе
Сошел на землю, в славе воспарил.
Своих же не покинул он в неволе,
Их не оставил в узах темных сил;
Нет! слабых их и трепетных дотоле
Неколебимым сердцем одарил.
И всех стремящихся к его святыне,
Горе на крыльях душ ему вослед,
Он свыше укрепляет и поныне:
Им песнь Эдема слышится средь бед,
Средь бурь, в юдоли слез, в людской пустыне,
И так вещает: "Близок день побед!"
1832
ДВА СОНЕТА
1
Уранионов друг, божественный Тантал
На небо восходил в чертог их светозарный
И за амврозией, за чашею нектарной,
Гость, собеседник их, меж ними пировал.
И что же? согрешил Тантал неблагодарный,
Похитил пищу их и в ад с Олимпа пал!
Очнулся в Лете он и слышит: плещет вал.
Испил бы труженик, - прочь вал бежал
коварный...
Прочь от засохших уст, поток обильных вод
Над жаждою его смеется. - Будто дева
Прелестная, так свеж висит румяный плод;
Кажись, зовет: "Сорви!" - а в нем огонь Эрева,
Свирепый голод... Но умрет за родом род,
Плода не схватит муж проклятия и гнева!
2
"Ты пыльной древности преданья воскресил;
К чему? Мы знаем все от велика до мала
Рассказы о судьбе несчастного Тантала:
Вперед побереги запас и рифм и сил".
Не спорю; правы вы: так, сказка обветшала,
И мифов греческих давно забытый ил
Теперь уже не тот, которым, словно Нил,
Рока времен умы когда-то утучняла.
Но что? не я ли сам страдалец тот Тантал?
И я живал в раю; за чашею нектарной
Молитв и песней я на небе пировал!
И вот и я, как он, с Олимпа в бездну пал;
Бежит от уст моих засохших вал коварный;
Ловлю - из-под руки уходит плод янтарный!
1839
СОНЕТ
"Опомнись! долго ли? приди в себя и встань
За искру малую чуть тлеющейся веры,
Я милосерд к тебе был без цены и меры,
К тебе и день и ночь протягивал я длань...
Не думаешь вступать с самим собою в брань;
Не подняли тебя бойцов моих примеры, -
Ты спишь под лживые стихов своих размеры,
Приносишь ты и мне, но и Ваалу дань.
Чтоб разлучить тебя с греховной суетою,
Чтоб духу дать прозреть, я плоть поверг во тьму,
Я посетил тебя телесной слепотою".
Он рек - и внемлю я владыке своему...
О, да служу умом, и чувством, и мечтою,
И песнями души единому ему!
1846
КЮХЕЛЬБЕКЕР ВИЛЬГЕЛЬМ КАРЛОВИЧ (1797 - 1846). Лицейский друг Пушкина,
декабрист, участник восстания на Сенатской площади. Был приговорен к
смертной казни, замененной каторгой. Писал оды, послания ("Смерть
Байрона", 1824; "Тень Рылеева", 1827), трагедии ("Аргивяне", 1822 - 1825;
"Прокофий Ляпунов", 1834), проникнутые пафосом революционной
гражданственности.
Сонеты. В сонетах передана библейская история рождения и смерти Иисуса
Христа.
