Звезда

ХРИСТИАНУ МОРГЕНШТЕРНУ[1]

Старшему брату в Антропософии

Ты надо мной - немым поэтом -
Голубизною глаз блеснул,
И засмеявшись ясным светом,
Сквозную руку протянул.
В воспоминанье и доныне
Стоишь святыней красоты
Ты в роковой моей године
У роковой своей черты.[2]
Тебя, восставшего из света,
Зовет в печали ледяной -
Перекипевшая планета,
Перегремевшая войной;
В часы возмездия подъявший
Свои созвездия над ней,-
В тысячелетья просиявший
Тысячесветием огней,-
Как и тогда, во мне воскресни,
Воспламенясь, ко мне склони
Свои просвеченные песни
В грозой отмеченные дни.

1. "Моргенштерн" значит "Звезда утра".
2. С Христианом Моргенштерном автор встретился за 2 месяца до его смерти.

Август 1918
Москва



ЗВЕЗДА

Упал на землю солнца красный круг.
И над землей, стремительно блистая,
Приподнялась зеркальность золотая
И в пятнах пепла тлела.
Всё вокруг вдруг стало: и - туманисто;
И - серо…
Стеклянно зеленеет бирюза,
И яркая заяснилась слеза -
Алмазная, алмазная Венера.

Май 1914
Арлестейм



САМОСОЗНАНИЕ

Мне снились: и море, и горы…
Мне снились…
Далекие хоры
Созвездий
Кружились
В волне мировой…
Порой метеоры
Из высей катились,
Беззвучно
Развеявши пурпурный хвост надо мной.
Проснулся - и те же: и горы,
И море…
И долгие, долгие взоры
Бросаю вокруг.
Все то же… Докучно
Внимаю,
Как плачется бездна:
Старинная бездна лазури;
И - огненный, солнечный
Круг.
Мои многолетние боли -
Доколе?..
Чрез жизни, миры, мирозданья
За мной пробегаете вы?
В надмирных твореньях,-
В паденьях -
Течет бытие… Но - о Боже!-
Сознанье
Всё строже, всё то же -
Всё то же
Сознанье
Мое.

Февраль 1914
Базель



КАРМА

                                      Н. А. Григорович
1
Мне грустно… Подожди… Рояль,
Как будто торопясь и споря,
Приоткрывает окна в даль
Грозой волнуемого моря.
И мне, мелькая мимо, дни
Напоминают пенной сменой,
Что мы - мгновенные огни -
Летим развеянною пеной.
Воздушно брызжут дишканты
В далекий берег прежней песней…
И над роялем смотришь ты
Неотразимей и чудесней.
Твои огромные глаза!
Твои холодные объятья!
Но незабытая гроза -
Твое чернеющее платье.
2
Мы роковые глубины,
Глухонемые ураганы,-
Упали в хлынувшие сны,
В тысячелетние туманы.
И было бешенство огней
В водоворотах белой пены.
И - возникали беги дней,
Существовании перемены.
Мы были - сумеречной мглой,
Мы будем - пламенные духи.
Миров испепеленный слой
Живет в моем проросшем слухе.
3
И знаю я; во мгле миров:
Ты - злая, лающая Парка,
В лесу пугающая сов,
Меня лобзающая жарко.
Ты - изливала надо мной
Свои бормочущие были
Под фосфорической луной,
Серея вретищем из пыли.
Ты, возникая из углов,
Тянулась тенью чернорогой;
Подняв мышиный шорох слов
Над буквой рукописи строгой.
И я безумствовал в ночи
С тысячелетнею старухой;
И пели лунные лучи
В мое расширенное ухо.
4
Летучим фосфором валы
Нам освещают окна дома.
Я вижу молнии из мглы.
И - морок мраморного грома,
Твое лучистое кольцо
Блеснет над матовою гаммой;
И - ночи веют мне в лицо
Своею черной орифламмой.
И - возникают беги дней,
Существовании перемены,
Как брызги бешеных огней
В водоворотах белой пены.
И знаю я: во мгле миров
Ты злая, лающая Парка,
В лесу путающая сов,
Меня лобзающая жарко.
5
Приемлю молча жребий свой,
Поняв душою безглагольной
И моря рокот роковой,
И жизни подвиг подневольный.

Июль 1917
Поворовка



СОВРЕМЕННИКАМ

Туда, во мглу Небытия,
Ты безвременным, мертвым комом
Катилась, мертвая земля,
Над собирающимся громом.
И словно облак обволок
Порядок строя мирового,
И презирающий зрачок,
И прорастающее слово.
Толчками рухнувших Мессин,
Провалом грешной Мартиники
Среди неузнанных руин
Приподымался смысл великий.
Развили грозные огни
Все беспокойней, все нестройней -
Нечеловеческие дни,
Нечеловеческие бойни…
И я к груди земли приник
И понял: в гром землетрясений
Склоняет исполинский лик
Из дней глаголющий нам Гений.
Он - Справедливый Судия.-
Мерцая мрачным приговором,
Давно смятенного меня
Опламенил глухим прозором.
И видел там, за громом битв
Восстанье Светлого Завета
В волне рыданий и молитв
И набегающего Света.
И ныне знаю: морок злой
Нас обуявших ослеплений
Перегорит, как ветхий слой,
И Солнце спустится, как гений,-
И громовая полоса,
Огнем палящая глазницы,-
Далекий грохот колеса
Золотордяной колесницы.

Январь 1918
Москва



ВОЙНА

Разорвалось затишье грозовое…
Взлетает ввысь громовый вопль племен.
Закручено все близкое, родное,
Как столб песков в дали иных времен.
А - я, а - я?.. Былое без ответа…
Но где оно?.. И нет его… Ужель?
Невыразимые, - зовут иных земель
Там волны набегающего света.

Октябрь 1914
Арлесгейм



А. М. ПОЦЦО "Пройдем и мы: медлительным покоем..."

Пройдем и мы: медлительным покоем
В полет минут.
Проходит все: часы полночным боем
По-прежнему зовут.
Страна моя, страна моя родная!
Я твой, я - твой:
Прими меня, рыдая… И не зная!
Покрой сырой травой.
Разгулом тех же пламенных закатов
Гори в груди,
Подъявши стаи зарев и набатов…
Зови Его, - гуди!
Пусть мы - в ночи! Пусть - ночи бездорожий!
Пусть - сон и сон!..
В покое зорь и в предрассветной дрожи
За ночью - Он!

Март 1916
Дорнах



А. М. ПОЦЦО "Я слышла те медлительные зовы…"

Я слышал те медлительные зовы…
И - Ты…
И вот зовут… Ждет, Кто-то, Бирюзовый,
У роковой черты.
И там - в окне - прорезались Вогезы.
И там - в окне -
Отчетливо грохочут митральезы…
Пора - тебе и мне!
И я стою, шепча слова молитвы…
Судьба - веди!
Ты - в грохоты неумолимой битвы,
О Господи, сойди!
Свод неба тот же - бледно-бирюзовый…
И там набат!
Идет - туда: в молитвы, в зори, в зовы,
В грома, в рои гранат.

Июль 1916
Дорнах



АСЕ "Едва яснеют огоньки…"
Едва яснеют огоньки.
Мутнеют склоны, долы, дали.
Висят далекие дымки,
Как безглагольные печали.
Из синей тьмы летит порыв…
Полыни плещут при дороге.
На тучах - глыбах грозовых -
Летуче блещут огнероги.
Невыразимое - нежней…
Неотразимое - упорней…
Невыразимы беги дней,
Неотразимы смерти корни.
В горючей радости ночей
Ключи ее упорней бьются:
В кипучей сладости очей
Мерцаньем маревым мятутся.
Благословенны: - жизни ток,
И стылость смерти непреложной,
И - зеленеющий листок,
И - ветхий корень придорожный.

Июнь 1916
Дорнах



РАЗВАЛЫ

Есть в лете что-то роковое, злое…
И - в вое злой зимы…
Волнение, кипение мирское!
Плененные умы!
Все грани чувств, все грани правды стерты;
В мирах, в годах, в часах
Одни тела, тела, тела простерты,
И - праздный прах.
В грядущее проходим - строй за строем -
Рабы: без чувств, без душ…
Грядущее, как прошлое, покроем
Лишь грудой туш.
В мятеж миров, - в немаревные муки,
Когда-то спасший нас,-
Прости ж и Ты измученные руки,-
В который раз.

Октябрь 1916
Москва



ВЯЧЕСЛАВУ ИВАНОВУ

Случится то, чего не чаешь…
Ты предо мною вырастаешь -
В старинном, черном сюртуке,
Средь старых кресел и диванов,
С тисненым томиком в руке:
"Прозрачность. Вячеслав Иванов".
Моргает мне зеленый глаз,-
Летают фейерверки фраз
Гортанной, плачущею гаммой:
Клонясь рассеянным лицом,
Играешь матовым кольцом
С огромной, ясной пентаграммой.
Нам подают китайский чай,
Мы оба кушаем печенье;
И - вспоминаем невзначай
Людей великих изреченья;
Летают звуки звонких слов,
Во мне рождая умиленье,
Как зов назойливых рогов,
Как тонкое, петушье пенье.
Ты мне давно, давно знаком -
(Знаком, быть может, до рожденья) -
Янтарно-розовым лицом,
Власы колеблющим перстом
И - длиннополым сюртуком
(Добычей, вероятно, моли) -
Знаком до ужаса, до боли!
Знаком большим безбровым лбом
В золотокосмом ореоле.

Сентябрь 1916
Москва



АСЕ "В безгневном сне, в гнетуще-грустной неге…"
В безгневном сне, в гнетуще-грустной неге
Растворена так странно страсть моя…
Пробьет прибой на белопенном бреге,
Плеснет в утес соленая струя.
Вот небеса, наполнясь, как слезами,
Благоуханным блеском вечеров,
Блаженными блистают бирюзами
И маревом моргающих миров.
И снова в ночь чернеют мне чинары
Я прошлым сном страданье утолю
Сицилия… И - страстные гитары…
Палермо, Монреаль… Радес…
Люблю!..

Июнь 1917
Демьяново



ШУТКА

В
Долине
Когда-то
Мечтательно
Перед
Вами
Я, -
Старый
Дурак,-
Игрывал
На
Мандолине.
Вы-
Внимали
Старательно.
И-
- Стародавний Зодиак.
Как-то
Избили
И
Выгнали
Меня
Из
Цирка
В
Лохмотьях
И
В
Крови
Вопиющего -
- О Боге!
- Боге!
- Боге!
И
О -
- Вселенской любви.
Вы
Случайно
Встретили
Поющего
Паяца -
Постояли,
Послушали
Пение.
Вы -
Отметили
Дурацкий
Колпак.
Вы -
Сказали
Внимательно:
- "Это -
Путь
Посвящения…"
Вы -
Мечтательно
Уставились
В -
- Зодиак.

Декабрь 1915
Дорнах



ТЕЛА

На нас тела, как клочья песни спетой…
В небытие
Свисает где-то мертвенной планетой
Всё существо мое.
В слепых очах, в глухорожденном слухе -
Кричат тела.
Беспламенные, каменные духи!
Беспламенная мгла!
Зачем простер на тверди оледелой
Свои огни
Разбитый дух - в разорванное тело,
В бессмысленные дни!
Зачем, за что в гнетущей, грозной гари,
В растущий гром
Мы - мертвенные, мертвенные твари -
Безжертвенно бредем?

Декабрь 1916
Москва



АСЕ "Уже бледней в настенных тенях…"

Уже бледней в настенных тенях
Свечей стекающих игра.
Ты, цепенея на коленях,
В неизреченном - до утра.
Теплом из сердца вырастая,
Тобой, как солнцем облечен,
Тобою солнечно блистая
В Тебе, перед Тобою - Он.
Ты - отдана небесным негам
Иной, безвременной весны:
Лазурью, пурпуром и снегом
Твои черты осветлены.
Ты вся как ландыш, легкий, чистый,
Улыбки милой луч разлит.
Смех бархатистый, смех лучистый
И - воздух розовый ланит.
О, да! Никто не понимает,
Что выражает твой наряд,
Что будит, тайно открывает
Твой брошенный, блаженный взгляд.
Любви неизреченной знанье
Во влажных, ласковых глазах;
Весны безвременной сиянье
В алмазно-зреющих слезах.
Лазурным утром в снеге талом
Живой алмазник засветлен;
Но для тебя в алмазе малом
Блистает алым солнцем - Он.

Сентябрь 1916
Москва



РОССИЯ

Луна двурога.
Блестит ковыль.
Бела дорога.
Летает пыль.
Летая, стая
Ночных сычей -
Рыдает в дали
Пустых ночей.
Темнеют жерди
Сухих осин;
Немеют тверди…
Стою - один.
Здесь сонный леший
Трясется в прах.
Здесь - конный, пеший
Несется в снах.
Забота гложет;
Потерян путь.
Ничто не сможет
Его вернуть.
Болота ржавы:
Кусты, огни,
Густые травы,
Пустые пни!

Декабрь 1916
Москва



ДЕКАБРЬ 1916 ГОДА

Из душных туч, змеясь, зигзаг зубчатый
Своей трескучею стрелой,
Запламенясь, в разъятые Палаты
Ударил, как иглой
Светясь, виясь, в морозный морок тая,
Бросает в небо пламена
Тысячецветным светом излитая,
Святая Купина
Встань, возликуй, восторжествуй, Россия!
Грянь, как в набат,-
Народная, свободная стихия
Из града в град!

18 декабря 1916
Москва



А.М. ПОЦЦО "Глухой зимы глухие ураганы…"

Глухой зимы глухие ураганы
Рыдали нам.
Вставали нам - моря, народы, страны…
Мелькали нам -
Бунтующее, дующее море
Пучиной злой,
Огромные, чудовищные зори
Над мерзлой мглой
И сонная, бездонная стихия
Топила нас,
И темная, огромная Россия
Давила нас.
О, вспомни, брат грома, глаголы, зовы,
И мор, и глад.
О, вспомни ты багровый и суровый
Пылал закат.
В глухие тьмы хладеющие длани
Бросали мы.
В глухие тьмы братоубийств и браней
Рыдали мы.
И звали мы спасительные силы
Заветных снов
И вот опять - медлительный и милый
Ответный зов.

Июль 1918
Москва



СЛОВО

В звучном жаре
Дыханий -
Звучно-пламенна мгла:
Там, летя из гортани,
Духовеет земля.
Выдыхаются
Души
Неслагаемых слов -
Отлагаются суши
Нас несущих миров
Миром сложенным
Волит -
Сладких слов глубина,
И глубинно глаголет
Словом слов Купина
И грядущего
Рая -
Тверденеет гряда,
Где, пылая, сгорая,
Не прейду: никогда!

Декабрь 1917
Дедово



К РОССИИ

Россия - Ты?.. Смеюсь и умираю,
И ясный взор ловлю…
Невероятная, Тебя - (я знаю) -
В невероятности люблю.
Опять в твои незнаемые муки
Слетает разум мой:
Пролейся свет в мои немые руки,
Глаголющие тьмой.
Как веющие, тающие маки,
Мелькающие мне,-
Как бабочки, сияющие знаки
Летят на грудь ко мне.
Судьбой - (Собой) - ты чашу дней наполни
И чащу дней испей.
Волною молний душу преисполни,
Мечами глаз добей.
Я - знаю всё… Я ничего не знаю.
Люблю, люблю, люблю.
Со мною - Ты… Смеюсь и умираю.
И ясный взор ловлю.

Май 1918
Москва



АНТРОПОСОФИИ

Над ливнем лет,
Над тьмою туч
Ты - светлый свет.
И - летний луч.
Как вешний яд
Неотразим!
И ясный взгляд
Невыразим!
Живой алмаз
Блестит из глаз -
Алмазит даль,
Поит печаль.
Мой вешний свет.
Мой светлый цвет,-
Я полн Тобой,
Тобой - Судьбой.

Июль 1918
Москва



АСЕ "Те же - приречные мрежи…"

Те же - приречные мрежи,
Серые сосны и пни;
Те же песчаники; те же -
Сирые, тихие дни;
Те же немеют с отвеса
Крыши поникнувших хат;
Синие линии леса
Немо темнеют в закат.
А над немым перелеском,
Где разредились кусты,
Там проясняешься блеском
Неугасимым - Ты!
Струями ярких рубинов
Жарко бежишь по крови:
Кроет крыло серафимов
Пламенно очи мои.
Бегом развернутых крылий
Стала крылатая кровь:
Давние, давние были
Приоткрываются вновь.
В давнем - грядущие встречи;
В будущем - давность мечты:
Неизреченные речи,
Неизъяснимая - Ты!

Сентябрь 1916
Москва



ДУХ

Я засыпал… (Стремительные мысли
Какими-то спиралями неслись:
Приоткрывалась в сознающем смысле
Сознанию неявленная высь) -
И видел духа… Искрой он возник…
Как молния, неуловимый лик
И два крыла - сверлящие спирали -
Кровавым блеском разрывали дали.
Открылось мне: в законах точных числ,
В бунтующей, мыслительной стихии -
Не я, не я - благие иерархии
Высокий свой запечатлели смысл.
Звезда… Она - в непеременном блеске…
Но бегает летучий луч звезды
Алмазами по зеркалу воды
И блещущие чертит арабески.

Май 1914
Арлесгейм



"Я"
В себе, - собой объятый
(Как мглой небытия),-
В себе самом разъятый,
Светлею светом "я".
В огромном темном мире
Моя рука растет;
В бессолнечные шири
Я солнечно простерт,-
И зрею, зрею зовом
"Воистину воскрес" -
В просвете бирюзовом
Яснеющих небес.
Березы в вешнем лесе,
Росея в серебре,-
Провеяли "воскресе"
На розовой заре…
"Я" - это Ты, Грядущий
Из дней во мне - ко мне -
В раскинутые кущи
Над "Ты Еси на не-бе-си!"

Декабрь 1917
Дедово



ВОСПОМИНАНИЕ

Мы - ослепленные, пока в душе не вскроем
Иных миров знакомое зерно.
В моей груди отражено оно.
И вот - зажгло знакомым, грозным зноем.
И вспыхнула, и осветилась мгла.
Всё вспомнилось - не поднялось вопроса:
В какие-то кипящие колеса
Душа моя, расплавясь, протекла.

Май 1914
Арлесгейм



СЕСТРЕ АНТРОПОСОФИИ

Слышу вновь Твой голос голубой,
До Тебя душой не достигая:
Как светло, как хорошо с Тобой,
Ласковая, милая, благая.
Веют мне родные глубины
Лепестками персикова цвета,
Благовонным воздухом весны,
Пряными роскошествами лета.

Июнь 1918
Москва



ТЕЛО СТИХИЙ

В лепестке лазурево-лилейном
Мир чудесен.
Всё чудесно в фейном, вейном, змеином
Мире песен.
Мы - повисли,
Как над пенной бездною ручей.
Льются мысли
Блесками летающих лучей.

Октябрь 1916
Москва



ВСТРЕЧНЫЙ ВЗГЛЯД Танка

Медовый цветик сада
Шлет цветику свой стих…
Две пчелки вылетают
Из венчиков: два взгляда
Перекрестились в них.

Май 1918
Москва



КРЫЛАТАЯ ДУША Танка

Твоих очей голубизна
Мне в душу ветерком пахнула:
Тобой душа озарена…
Вот вешним щебетом она
В голубизну перепорхнула.

Май 1918
Москва



ВОДА Танка

А вода? Миг - ясна…
Миг - круги, ряби: рыбка…
Так и мысль!.. Вот - она…
Но она - глубина,
Заходившая зыбко.

Июнь 1916
Дорнах



ЖИЗНЬ Танка

Над травой мотылек -
Самолетный цветок…
Так и я: в ветер - смерть -
Над собой - стебельком -
Пролечу мотыльком.

Июнь 1916
Дорнах



ЛАЗУРИ Танка

Н.А. Залшупиной
Светлы, легки лазури…
Они - черны, без дна;
Там - мировые бури.
Так жизни тишина:
Она, как ночь, черна.

Июнь 1916
Дорнах



АСЕ (а - о)

Снеговая блистает роса:
Налила серебра на луга;
Жемчугами дрожат берега;
В светлоглазых алмазах роса.
Мы с тобой - над волной голубой,
Над волной - берегов перебой;
И червонное солнца кольцо:
И - твое огневое лицо.

Сентябрь 1913
Христиания



УТРО (и-е-а-о-у)

Над долиной мглистой в выси синей
Чистый-чистый серебристый иней.
Над долиной, - как извивы лилий,
Как изливы лебединых крылий.
Зеленеют земли перелеском,
Снежный месяц бледным, летним блеском,
В нежном небе нехотя юнеет,
Хрусталем, небо зеленеет.
Вставших глав блистающая стая
Остывает, в дали улетая…
Синева ночная, - там, над нами,
Синева ночная давит снами!
Молньями как золотом в болото
Бросит очи огненные кто-то.
Золотом хохочущие очи!
Молотом грохочущие ночи!
Заликует, - все из перламутра
Бурное, лазуревое утро:
Потекут в излучине летучей
Пурпуром предутренние тучи.

Ноябрь 1917
Сергиев Посад



АСЕ (При прощании с ней)

Лазурь бледна: глядятся в тень
Громадин каменные лики:
Из темной ночи в белый день
Сверкнут стремительные пики.
За часом час, за днями дни
Соединяют нас навеки:
Блестят очей твоих огни
В полуопущенные веки.
Последний, верный, вечный друг,-
Не осуди мое молчанье;
В нем - грусть стыдливый в нем испуг,
Любви невыразимой знанье.

Август 1916
Дорнах



АСЕ "Опять - золотеющий волос…"

Опять - золотеющий волос,
Ласкающий взор голубой;
Опять - уплывающий голос;
Опять я: и - Твой, и - с Тобой.
Опять бирюзеешь напевно
В безгневно зареющем сне;
Приди же, моя королевна,-
Моя королевна, ко мне!
Плывут бирюзовые волны
На веющем ветре весны:
Я - этими волнами полный,
Одетая светами - Ты!

Сентябрь 1916
Москва



"Я" и "Ты"
Говорят, что "я" и "ты"-
Мы телами столкнуты.
Тепленеет красный ком
Кровопарным облаком.
Мы - над взмахами косы
Виснущие хаосы.
Нет, неправда гладь тиха
Розового воздуха,-
Где истаял громный век
В легкий лепет ласточек,-
Где, заяснясь, "я" и "ты"-
Светлых светов яхонты,-
Где и тела красный ком
Духовеет облаком.

1918
Москва



ЗОВ

Сквозь фабричных гудков
Сумасшедшие ревы
Мы в тиши городов
Слышим тихие зовы.
Исполняется час.
И восходит в тумане,
Как прозрачный алмаз,
Все из ярких блистании,-
Снеговое лицо
На огнистом закате,
Замыкая кольцо
Славословящих братий.
Исполняйтесь, вы, - дни.
Распадайтесь, вы, - храмы.
Наши песни - огни.
Облака - фимиамы.

Май 1914
Арлесгейм



РОДИНЕ

В годины праздных испытаний,
В годины мертвой суеты -
Затверденей алмазом брани
В перегоревших углях - Ты.
Восстань в сердцах, сердца исполни!
Произрастай, наш край родной,
Неопалимой блеском молний,
Неодолимой купиной.
Из моря слез, из моря муки
Судьба твоя - видна, ясна:
Ты простираешь ввысь, как руки,
Свои святые пламена -
Туда, - в развалы грозной эры
И в визг космических стихий,-
Туда, - в светлеющие сферы,
В грома летящих иерархий.

Октябрь 1916
Москва



ИНСПИРАЦИЯ

В волне
Золотистого
Хлеба
По-прежнему ветер бежит
По-прежнему
Нежное
Небо
Над зорями грустно горит.
В безмирные,
Синие
Зыби
Лети, литургия моя!
В земле -
Упадающей
Глыбе -
О небо, провижу тебя…
Алмазами
Душу
Наполни,
Родной стариною дыша: -
Из светочей,
Блесков,
И молний,-
Сотканная, - плачет душа.
Всё - вспомнилось: прежним приветом
Слетает
В невольный
Мой стих -
Архангел, клокочущий светом, -
На солнечных
Крыльях
Своих.

Июнь 1914
Арлесгейм



АНТРОПОСОФАМ
С любовью и благодарностью М.В. Сабашниковой

Мы взметаем в мирах неразвеянный прах,
Угрожаем обвалами дремлющих лет;
В просиявших пирах, в набежавших мирах
Мы - летящая стая хвостатых комет.
Пролетаем в воздушно-излученный круг.
Засветясь, закрутясь, заплетайся в нем,-
Лебединый, родимый, ликующий звук
Дуновеньем души лебединой поймем.
Завиваем из дали спирали планет;
Проницаем туманы судьбин и годин;
Мы - серебряный, зреющий, веющий свет
Среди синих, любимых, таимых глубин.

Февраль 1913
Москва



МЛАДЕНЦУ

Играй, безумное дитя,
Блистай летающей стихией:
Вольнолюбивым светом "Я",
Явись, осуществись, - Россия.
Ждем: гробовая пелена
Падет мелькающими мглами;
Уже Небесная Жена
Нежней звездеет глубинами,-
И, оперяясь из весны,
В лазури льются иерархии;
Из легких крыльев лик Жены
Смеется радостной России.

Март 1918
Москва



РОДИНЕ

Рыдай, буревая стихия,
В столбах громового огня!
Россия, Россия, Россия,-
Безумствуй, сжигая меня!
В твои роковые разрухи,
В глухие твои глубины,-
Струят крылорукие духи
Свои светозарные сны.
Не плачьте, склоните колени
Туда - в ураганы огней,
В грома серафических пении,
В потоки космических дней!
Сухие пустыни позора,
Моря неизливные слез -
Лучом безглагольного взора
Согреет сошедший Христос
Пусть в небе - и кольца Сатурна,
И млечных путей серебро,
Кипи фосфорически бурно,
Земли огневое ядро!
И ты, огневая стихия,
Безумствуй, сжигая меня
Россия, Россия, Россия -
Мессия грядущего дня!

Август 1917
Поворовка



ГОЛУБЬ

Вестью овеяны,
Души прострем -
В светом содеянный
Радостный гром.
В неописуемый,
В огненный год,-
Духом взыскуемый
Голубь сойдет.

Март 1918
Москва



ЧАША ВРЕМЕН

Открылось!
Весть весенняя!
Удар молниеносный!
Разорванный, пылающий, блистающий покров:
В грядущие,
Громовые
Блистающие весны,
Как в радуги прозрачные, спускается - Христос.
И голос
Поднимается
Из огненного облака:
"Вот чаща благодатная, исполненная дней!"
И огненные
Голуби
Из огненного воздуха
Раскидывают светочи, как два крыла, над ней.

Июнь 1914
Арлесгейм



АНТРОПОСОФИИ

Из родников проговорившей ночи
В моем окне
Нежданные, мерцающие очи
Восходят мне.
Блистает луч из звездной рукояти,
Как резвый меч;
Мой бедный ум к ногам смущенных братии
Слетает с плеч.
Я - обезглавлен в набежавшем свете
Лучистых глаз
Меж нами - Он, Неузнанный и Третий:
Не бойтесь нас.
Мы - вспыхнули, но для земли - погасли.
Мы - тихий стих.
Мы - образуем солнечные ясли.
Младенец - в них.
Слепую мглу бунтующей стихии
Преобрази.
Я не боюсь: влекут, Христософия,
Твои стези.
Ты снилась мне, светясь… когда-то, где-то…
Сестра моя!
Люблю Тебя: Ты - персикова цвета
Цветущая заря.
Как вешний вихрь, гласят неумолимо -
Гласят в голубизне -
Твои слова, пронесшиеся мимо,
Но сказанные мне.
В свои глаза - сплошные синероды
Меня возьми;
Минувшие, глаголющие годы
Мои уйми.
В Твоих глазах блистают: воды, суши,
Бросаюсь в них:
Из глаз Твоих я просияю в души,
Как тихий стих.
И сердце - обезумевшая птица -
В немой мольбе
Пусть из груди - разорванной темницы -
Летит к Тебе.
Мы - вспыхнувшие, вспыхнувшие дети -
В нежданный час:
Меж нами - Он, Неузнанный и Третий:
Не бойтесь нас!

Март 1918
Москва



ХРИСТИАНУ МОРГЕНШТЕРНУ

От Ницше - Ты, от Соловьева - Я:
Мы в Штейнере перекрестились оба…
Ты - весь живой звездою бытия
Мерцаешь мне из… кубового гроба.
Свергается стремительно звезда,
Сверкая в ослепительном убранстве: -
За ней в обетованный край, - туда -
Пустынями сорокалетних странствий!
Расплавлены карбункул и сапфир
Над лопнувшей трубою телескопа…
Тысячекрылый, огнекрылый мир!
Под ним - испепеленная Европа!..
Взлетаем над обманами песков,
Блистаем над туманами пустыни…
Антропософия, Владимир Соловьев
И Фридрих Ницше - связаны: отныне…
От Ницше - Ты, от Соловьева - Я;
Отныне будем в космосе безмерном:
Tы - первозванным светом бытия,
Я - белым "Христианом Моргенштерном".

Октябрь 1918
Москва