Мы видели, что примерно в течение восьмисот лет до начала нашего летоисчисления, исходя из Рима, распространялось государство, первично взявшее своё начало в своего рода царстве царей-жрецов; что затем приблизительно два с половиной века спустя это царство царей-жрецов перешло в республику. Затем мы видим, как на протяжении пяти веков римское государство распространяется на весь известный тогда мир. Мы, стало быть, видим, что примерно за семьсот лет до Рождества Христова в Риме правит царь, обладающий в то же время тогдашним наивысшим жреческим достоинством. Это служение сохранилось. Его носитель, которому тогда, в древние времена, прежде чем в Риме появилась светская царская власть, подобало царское достоинство, именовался pontifex maximus. Таким образом, мы видим во главе римского государства при его начале pontifex maximus. Далее мы видим, что достоинство pontifex maximus постепенно умаляется, так что за ним остаются лишь жреческие формы. Мы видим, что rex, царь пока ещё существует, однако теперь он лишь тень первоначальной личности. Теперь мы видим, как республика всё больше и больше распространяется, и в то время, когда на Востоке устанавливается христианство, в Риме в лице императора Августа мы опять видим личность, держащую в своих руках всю власть. Он считает подобающим, необходимым наряду с прочими республиканскими должностями возложить на себя достоинство pontifex maximus. Таким образом, в начале нашего летоисчисления мы опять видим pontifex maximus в сочетании с высшей властью. Однако, это pontifex maximus, верховный жрец, чья власть основывается не на жреческом служении, но единственно только на светской силе.