483. "Лессинг — представитель стоящего на своей высоте буржуазного гражданства, позади которого плетeтся эволюция пролетариата. Аналогично должны быть объяснены и такие явления, как Гердер, Гeте и т.д. ... всe это лишь надстройка; действительностью для элементарного материалистического постижения является только то, что исходит из товаропроизводства, товарооборота, товаропромышленности.
     Таково материалистическое толкование истории. Если хочешь объяснить Христианство, то надо сказать, что к началу нашего летоисчисления торговые отношения между Востоком и Западом изменились; надо объяснить, что эксплуатация рабов, отношение к ним владельцев стали иными, а затем вывести оттуда, что над всем этим хозяйственно-экономическим сценарием возникает идеологическая надстройка: она есть Христианство. ... Такова первая часть тех убеждений, что с середины XIX в. проложили себе путь в миллионы сердец.
     Буржуазный слой общества, в сущности, не имеет никакого понятия о том, как глубоко въелось в самые широкие круги такое воззрение. ... Импульс души сознательной продолжает своe действие. Люди пробуждаются, когда им дают пробудиться, хотя с определeнной стороны их стараются усыпить; но души, я бы сказал, даже среди сна требуют своего пробуждения. И, не имея для восприятия ничего другого, кроме чисто материального мира, они создают из истории материалистическую науку. Таково возникновение странных симптомов". 185(2)

4. От Мистерий древности к социальным отношениям современности.

555. "Всe наше т.наз. гуманистическое образование, вплоть до народной школы, целиком зависит от того течения, что идeт ещe от греческого элемента".
     "Греческая же культура (включая Платона, Гераклита, Софокла, Фидия и т.д.) сама происходит с Востока. Она претерпела значительные изменения на пути с востока в Грецию. На Востоке эта духовная культура была существенно спиритуальнее, чем в Греции, и на Востоке она изливалась из того, что можно назвать Мистериями Духа, а также, я могу сказать, Мистериями Света. ... она покоилась на совершенно особенном духовном опыте". Эта спиритуальность Востока, азиатских народов 3, 4, 5, 6, 7 тысячелетий до Мистерии Голгофы, покоилась на атавистическом ясновидении, связанном с кровью, с телесной организацией. И это ясновидение приходило в упадок; в то же время оно было явлением социальной жизни того человечества. Наравне с этим "из широкой массы земного населения, из различных центров, но главным образом из некоего центра в Азии определeнным образом восстал род людей с особыми способностями. Эти люди кроме атавистического ясновидения, которое они в некоторой мере также сохранили — из их внутренней душевной жизни восходило ясновидческое постижение тайн мира, — кроме этого ясновидческого постижения мира обладали ещe тем — и именно как первые люди в развитии человечества, — что мы называем силой мышления. Они имели сумеречную интеллигенцию.
     То было значительное социальное явление. То был особый род людей. Индусы видели в касте браминов наследников тех людей, которые с атавистическим ясновидением связывали силу мышления. И когда эти люди из высоко расположенных северных областей сошли в южные области Азии, то их стали называть ариями. Это арийское население. Их прадревнейшая отличительная особенность состоит в том, что они —если можно здесь воспользоваться более поздним выражением — силу мышления связали с плебейскими способностями к атавистическому ясновидению.
     Эти люди основали Мистерии Духа, или Мистерии Света... И элементом того, что тогда как светящаяся искра вошло в среду человечества, является наше духовное образование, но, вообще говоря, именно элементом".
     "Греки художественно значительным образом выделяли человека интеллигенции, вернее сказать, возрастание человека интеллигенции из остального человечества: греческая пластика даeт два совершенно различных типа. Один из них — арийский тип: голова Аполлона, Афины Паллады, Зевса, Геры"; другой тип представлен головой Меркурия. Но есть там и ещe один тип, отличающийся от Меркурия, — это тип сатира.
     "Жрецы Мистерий Света управляли в своих областях также и экономикой, и хозяйством. Они хозяйствовали согласно правилам Мистерий. Они строили дома, каналы, мосты, заботились о возделывании почвы и т.д." Конечно, это были теократические общественные устройства. Их остатки сохранились и в европейской теократии Средних веков и более новых времeн. Их духовная культура абстрагировалась, стала суммой идей, теологией. Остались короны, мантии, ордена (организации). Всe это осталось от времени Мистерий, но сделалось внешним. И кто теперь распознает в нашем университетском и гимназическом образовании последние отзвуки божественной вести, идущей из Мистерий! Всe это стало лишь мыслями. Это утратило двигательную силу и привело к современному социальному хаосу. "Мы должны вновь найти путь от только мыслимого духа к творящему духу. Это мы сможем сделать, лишь отделив духовную жизнь от государства и дав ей развиваться свободно; тогда она вновь наберет силу проснуться к жизни".
     "Когда на Западе распространилась весть о Мистерии Голгофы, откуда греческие и латинские учeные взяли понятия для еe понимания? Они взяли их из восточной мудрости. Запад не продвинул Христианство вперeд, он заимствовал его у Востока". И когда возникла потребность обогатить духовную культуру англоязычных стран, то теософы опять же пошли на Восток. "И каждое доказательство бесплодности духовной жизни Запада есть в то же время доказательство необходимости сделать самостоятельной духовную жизнь в трeхчленном социальном организме.


     Вторым потоком в этом клубке является государственный, или правовой поток (белое; см.схему). ... Откуда он приходит? — Конечно, из культуры Мистерии. Он восходит к египетским Мистериям, которые прошли по областям Южной Европы, а затем прошли через трезвую, лишeнную фантазии сущность римлян, связались с лишeнной фантазии сущностью римлян, с боковой ветвью восточной сути, и из этого возникло католическое Христианство, католическая церковь. Эта католическая церковность по сути, если выразиться радикально, является также и юриспруденцией. Ибо от отдельных догм до того потрясающего, огромного "Страшного суда", образованного всем средневековьем, всe это есть совершенно другая сторона духовной жизни Востока. Здесь имеет место египетский импульс, идущий из Мистерий Пространства, превращенный в общество мировых судей с мировыми суждениями и мировым наказанием, и грехами, и добром и злом: это юриспруденция". "А то, что в упадочном духовном потоке Востока было последним социальным побегом, чем стало оно? — феодальной аристократией. На дворянина уже нельзя смотреть как на человека, ведущего своe происхождение из восточной теократической духовной жизни, ибо он отказался от всего; осталась одна социальная конфигурация. ... Приходящее через конституцию римской церкви, через теократическую юриспруденцию, юриспрудированную теократию, распространяется в мире в средневековой сути города и особенно в новое время. И это — буржуазия (см.рис.)".
     "Третье течение, что особенно характеризует его внешне, чувственно? ... В обычаях хозяйственной жизни, чьe происхождение коренится в народных привычках англо-американского мира, следует видеть последнее следствием того, что развивалось в зависимости от того, что можно назвать Мистериями Земли, особенную разновидность которых представляют собой, например, Мистерии друидов. Мистерии 3емли во времена старого европейского населения содержали своеобразного рода жизнь мудрости. То население Европы, ничего не знавшее, оставшееся совершенно варварским по отношению к откровениям восточной мудрости, по отношению к Мистериям Пространства, к тому, что затем стало католицизмом, это население, которому свойственен особый род мудрости, целиком и полностью физической мудрости, встретило распространяющееся Христианство.
     Наибольшее, что можно изучить исторически относительно внешних обычаев этого потока, — это с чем связаны в нeм праздники, от которых пошли обычаи, привычки Англии и Америки. Праздники здесь применяются совершенно в иной связи, чем в Египте, где жатва зависела от звeзд. Здесь жатва как таковая была праздником, и вообще хозяйственная жизнь обусловливала здесь значительнейшие праздники. ... Из Азии и с юга насаждалась духовная и правовая жизнь, которая воспринималась сверху и сводилась на Землю. Здесь, в третьем потоке, процветала хозяйственная жизнь... Один особый праздник года состоял в том, что оплодотворение стад праздновалось как особый праздник в честь Богов". Подобная хозяйственная культура была распространена в Северной и Средней России, в Швеции, Норвегии, Северной Франции, Англии.
     "Эта хозяйственная культура встретилась с тем, что пришло с другой стороны (см.рис). Сначала эта хозяйственная культура была неспособна самостоятельно развить правовую и духовную жизнь. Первоначальные правовые обычаи были отброшены, т.к. то было римское право; первоначальные духовные обычаи также были отброшены, т.к. представляли собой греческую духовную жизнь. Сначала эта хозяйственная жизнь была стерильной и могла воспроизводить лишь себя самое, пока это не было преодолено хаотизирующейся духовной и правовой жизнью". Например, тайные общества англоязычных народов обладают огромным влиянием, и в то же время являются хранителями старой духовной жизни Египта и Востока, отфильтрованной до символов. Древняя духовная жизнь здесь растет не на собственной почве, а на почве хозяйственной. На этой почве вырастают и Локк, и Юм, и Милль, и Спенсер, и Дарвин, а также теософы, квакеры и т.д. Это всe цветочки хозяйственной жизни, чужие цветочки! ... Они тем больше чужие, чем дальше идти на запад. Но в Европе есть нечто и самобытное, например среднеевропейская философия. Однако в Англии еe уже не знают, на английский язык еe невозможно перевести. "Из свободной духовной жизни развивается Гете, который ничего не хочет знать о последних отзвуках римско-католической юриспруденции в том, что называется законами природы. ... В Средней Европе уже имеется первый толчок даже к самостоятельной правовой, или государственной, жизни". Почитайте сочинения Вильгельма Гумбольдта. 194(12)

623. Платон говорит о трeхчленном человеке в связи с общественной структурой. Во-первых, о том, что в человеке развивается как мудрость, познание, логическая часть души — всe то, что мы соединяем с головной организацией. Во-вторых, деятельная, гневно-мужественная часть души — всe то, что связано с ритмической жизнью. В-третьих, источник вожделений; Платон связывает это с обменом веществ, а спиритуально — с интуицией. На физическом плане человек не в равной мере развивает эти части своего существа, на чем и покоится образование классов, как оно имело место в ходе развития Европы и еe американского придатка. Класс, или старое сословие дворянства в основном имеет дело с ритмической жизнью. На этой основе там строят воспитание, совместную жизнь, социальные воззрения. Когда в общественной структуре "человек главным образом чувствует себя как грудной человек, то вы имеете дело с группой дворян, с образованием дворянского класса. А если вы подумаете о том человеке, который образует силы головы. ... систему нервов и чувств ... то вы имеете группу, постепенно образовавшую буржуазию. Наконец, те, кто ... свой источник имеет в воле, в обмене веществ, — это пролетариат". 185-а(5)

629. "Вчленяясь в сословие, в класс, человек терпит ущерб. То, что он развивает как отдельный человек, — это от включения в социальную структуру, в группу терпит ущерб, надламывается, подавляется. Так традиции, представления дворянской касты подавляют индивидуальные силы человека груди ... В группе дворян соединяются люди, чьи души при воплощении имеют тенденцию к грудному человеку, но внешнее соединение на физическом плане надламывает то, что исходит из грудного человека. Нас далеко бы увело, если бы я начал говорить о частностях. Но возьмите, например, чувство чести, которое совершенно индивидуально развивается из грудного человека; внешне понятие чести выступает для того, чтобы внутреннее могло спать. ... а т.наз. научность социальной буржуазии вызывает такую структуру, чтобы человека головы по возможности сделать безголовым". 185-а(5)

692. "Что пролетарий перенимает у вышестоящей буржуазии — есть наука, буржуазная наука. ... И как буржуазия демократизирует милитаризм дворянства, так пролетарий популяризирует перенятую со слепой верой у буржуазии науку. ... Отсюда вы видите, что пролетариат в мышлении наследует всe то, что рождается именно в отношении человеческого мышления, в отношении человеческой научности. Это исключительно важный факт для ближайшего будущего, и будет бесконечно важно эти вещи иметь в виду".
     "Что дворянин есть в некотором роде исполнительная власть по отношению к старым долгам — это познание должно вести к чувству ответственности по отношению к тому, что сегодня должно произойти благодаря пролетариату. Ибо, в конце концов, всe происходящее через пролетариат в широком объeме окольным путeм, через духовную жизнь, вызывается буржуазией. Чтобы последнее проницательно понять, нужно попытаться принять во внимание среднее положение буржуазии между дворянством и пролетариатом". 185-а(3)

693. Обыватель-профессор, конечно, думает о себе как о весьма умном человеке; и вот, когда он начинает заниматься Кантом и наконец понимает его, то говорит: мне стоило большого напряжения понять Канта, мне — незаурядному, избранному человеку. Так, конечно же, и Кант — избранный человек. "Нечто подобное происходит и с пролетарием в отношении его понимания К.Маркса, который был очень остроумным человеком. Его понимание связано с трудностями. Пролетарий напрягается больше, чем склонен это делать средний обыватель, когда читает пролетарские книжки. Пролетарий напрягается больше, чтобы понять своего Карла Маркса; и именно поэтому он и ценит его, ибо это стоило ему большого напряжения сил".
     "Буржуа не имеет совсем никакого интереса к какому-либо глубокому мировоззрению, в то время как пролетарий пылает интересом к вопросам мировоззрений. ... тупости в этом классе населения очень мало". 185(4)

697. "Не работа как таковая рождает сегодня непосредственно стоимость, если мыслить народнохозяйственно, а то, что за неe получают на рынке товаров, куда товары поступают готовыми и включаются в циркуляцию через различные факторы. Так что при образовании народнохозяйственной стоимости в современном мире следует спрашивать ни о чeм другом, как о том, какова обстановка на товарном рынке для того-то и того-то. — В широком смысле следует так мыслить. Карл Маркс высказал то, что инстинктивно чувствовали люди, тяготевшие к пролетариату благодаря жизненным отношениям, благодаря их карме. ... Карл Маркс пришeл к формулировке того, что пролетарии чувствовали из своих инстинктов... что в современном производстве ... "рабочая сила" может быть оценена как товар. Человек покупает — так формулирует Карл Маркс — вишни, сорочки, лошадей и т.д., но так же, как товар, покупают и рабочую силу". Кто владеет средствами производства, землeй, тот продаeт зерно, костюмы, машины; неимущий вынужден продавать рабочую силу.
     "Но что это означает? Это означает, что необходимо подумать, как оплачивается товар. Его оплачивают, прежде всего, в соответствии с тем, что необходимо для его производства ... процесс циркуляции определяет стоимость товара. Но товар "рабочая сила" должен покупаться из его источника. Сам человек должен идти к тому, кто хочет еe купить. ... Из чего должно состоять возмещение, покупная цена товара "рабочая сила"? — Из стоимости изготовления. Здесь нужно подумать о том, сколько часов в день необходимо работать, чтобы рабочий ... мог содержать в исправности свою рабочую силу: питаться, одеваться и т.д. ... Необходимое для содержания в исправности рабочей силы, для порождения товара "рабочая сила" буржуа компенсирует. Он оплачивает питание, одежду, содержание семьи рабочего, если таковая имеется и т.д. Для этого, например, необходимо работать 5-6 часов. Но рабочий продаeт себя, и когда он себя продаeт, то через общий процесс обращения он вступает в необходимость работать больше 5-6 часов. Он тогда работает на предпринимателя. Тогда рождается прибавочная стоимость".
     Пролетарий говорит: "фабрикант может быть благотворителем, испытывать братские или какие-либо иные человеческие чувства, но он при этом не может ничего иного — к тому его принуждает историческое развитие, — как только покупать товар "рабочую силу" за стоимость еe воспроизводства, а остальное по-своему вводить в процесс обращения. — Поэтому пролетарий не придаeт никакой цены социальному мышлению, когда проповедуют мораль, когда спекулируют на импульсах братства, а дело заключается в том, что предприниматель не может ничего иного, как сгребать прибавочную стоимость".
     "Принадлежащий к касте пролетариата вступает в борьбу с имущим классом, ибо они враги через сам исторический процесс". Пролетариат хочет соучаствовать в прибавочной стоимости, "хочет сам стать предпринимателем, хочет как пролетарий, как компаньон, коммунистически владеть средствами производства". Лишь тогда прекратится классовая борьба. — Так думает пролетарий. И этой проблемы не решить, не обратясь к трeхчленному человеку. "Но, разумеется, если сегодня вы заговорите с пролетарием, как я говорю с вами после 18-тилетней подготовки, то он не поймeт вас и высмеет. Вы должны говорить с ним на его языке. А для этого, естественно, вы прежде сами должны овладеть предметом, а затем иметь добрую волю перейти на язык, понятный там". 185-а(5)

     1207. "В это тяжелое для меня время ко мне поступило предложение от правления Берлинской общеобразовательной школы для рабочих взять на себя преподавание истории ораторского искусства. Социалистические связи этой школы меня сначала мало интересовали. Я видел перед собой прекрасную задачу учить уже зрелых мужчин и женщин из рабочего класса. Ибо среди учеников молодежи было мало. Я объявил правлению, что если я возьмусь за преподавание, то буду читать историю так, как, по моему мнению, происходит развитие человечества, а не в стиле принятого в социал-демократических кругах марксизма. Правление продолжало настаивать на моем преподавании".
     "Я показал, что до шестнадцатого столетия нелепо говорить о каком-то господстве экономических сил, как это делает Маркс. Только с шестнадцатого столетия создаются для хозяйства условия, кото­рые можно назвать марксистскими; в девятнадцатом столетии этот процесс достигает своего высшего развития. Так стало возможно говорить совершенно фактически об идеально-духовных импульсах ис­тории предыдущих столетий и показать, как ослабели они в новейшее время по сравнению с материально—экономическими. Рабочие получали, т.обр., представление о способностях познания, о религиозных, ху­дожественных, нравственных движущих силах в истории и отвыкали рассматривать их только как "идеоло­гию". Полемика с материализмом не имела бы при этом никакого смысла; я должен был выводить идеализм из материализма. ... Преподавание естественных наук послужило к расширению моей преподавательской деятельности среди рабочих. Я стал получать приглашения от различных рабочих союзов читать лекции по естествознанию. Особенно желали слышать пояснения по поводу нашумевшей тогда книги Геккеля "Мировые загадки". Позитивно-биологическая треть книги являлась кратким точным изложением родства всех живых существ. Так как я вообще был убежден, что человечество может быть приведено с этой стороны к духовности, то считал правильным говорить об этом и рабочим. С этой третью книги и было связано мое изложение; что касается двух остальных частей, то я часто указывал, что они не имеют никакой ценности и что их нужно или вырезать из книги, или совсем уничтожить.
     Когда подошел юбилей Гутенберга, мне было поручено произнести торжественную речь перед 7000 ра­бочих печатников в берлинском цирке. Мой способ говорить с рабочими вызывал симпатию.
     Благодаря этой деятельности судьба опять дала мне возможность погрузиться в новую для меня жизнь. Передо мной предстала отдельная душа рабочего, как она дремлет и грезит и как некий род массовой души этих людей обвивает их представления, суждения, отношения. Но не следует представлять, что их отдельные души были омертвевшими. Мне удалось глубоко заглянуть в души моих учеников и вообще рабо­чих в этом направлении. Это входило в задачу, которую я поставил себе во время той деятельности. Отношение к марксизму среди рабочих было тогда еще не такое, как двадцать лет спустя. В ту эпоху марксизм был для них чем-то вроде экономического евангелия, над которым они работали с полным убеж­дением. Позднее же они стали как бы одержимы им. Сознание пролетариата выливалось тогда в ощущениях, напоминающих массовое внушение. Многие из отдельных душ не уставали повторять: придет время, когда в мире вновь начнут развиваться духовные интересы, но сначала должно наступить чисто экономи­ческое освобождение пролетариата.
     Я находил, что мои лекции оказывали на души хорошее влияние. Они воспринимали многое, находивше­еся в противоречии с материализмом и марксистским пониманием истории. Когда позднее "вожди" узнали об этой моей деятельности, то, конечно, не преминули осудить ее. Один из таких "вождей" выступил однажды на одном собрании моих учеников. Он сказал: "мы не стремимся к свободе в пролетарском движении; мы желаем разумного насилия". В дальнейшем все усилия были направлены к тому, чтобы против воли моих учеников удалить меня из школы. В связи с этим моя деятельность была понемногу настолько затруднена, что с началом моей антропософской деятельности я оставил ее.
     У меня сложилось впечатление, что если бы тогда со стороны большого числа непредвзято мысливших людей было проявлено больше интереса и понимания к рабочему движению и пролетариату, то движение это развивалось бы по-иному ...". 28 (гл. 28)