11. "Египтяне говорили себе: То время, в которое люди еще непосредственно жили с имагинациями, было временем, в которое Озирис странствовал по Земле. — Они, естественно, имели в виду не одного Озириса, но вообще определенное время, в которое люди жили на Земле в имагинациях, и это свойство человеческих душ — быть в состоянии жить в имагинациях — как раз и обозначали так, что говорили: Озирис господствовал на Земле. Затем эта жизнь в имагинациях была утрачена, убита. Озирис был убит Тифоном, своим братом, т.е. той силой человеческой души, которая восходит в сверхчувственное, но больше не хочет развивать имагинативных способностей. ... Силы, действенные в древнем ясновидении, теперь имеются у умерших. Поэтому Озирис — судья умерших. Человек встречает его, когда проходит врата смерти. С тайной смерти соединили люди образ Озириса и Изиды, когда миф об Озирисе ставили в средоточие своего мышления".
     "Египтяне говорили: Озирис был убит. Они хотели сказать: Исчезла старая жизнь в имагинациях; она исчезла в то время, когда заходящее осеннее Солнце стояло в 17-й части Скорпиона, а в противоположной точке, в Тельце или в Плеядах, восходила полная Луна... в этот момент Озирис исчез с Земли, т.е. его больше не было на ней". "В Финикию должна идти Изида, чтобы найти труп, т.е. чтобы найти превращенный в буквенный алфавит иероглифический алфавит, труп Озириса. В Финикии, как говорят, был "изобретен" буквенный алфавит. Из Финикии назад в Египет пришел абстрактный шрифт. ... Этот переход... также выражен в мифе об Озирисе и Изиде". 180(9)

     100. "Возьмите древнейший астральный символ, жезл Меркурия со змеей. В нашей письменности он стал буквой Е. Или возьмите знак w, обозначающий волнообразное движение воды. Это душевный знак человека, и в то же время — знак для слова. М — не что иное, как рисунок верхней губы". 96(9)

     360. "Египетские формы письменности еще рисовались ... были образами, были в древнейшие времена имагинациями того, что сообщалось. Шрифт был взят непосредственно из духовного". "...нечто ужасное, стенография, полнейшая смерть всей системы (буквенных знаков), которая развилась из образного шрифта".
     "Если действительно вы изучаете его (Гетеанума) отдельные формы, то вы сможете прочесть в них го­раздо больше, чем можете воспринять из описания духа; это, по крайней мере, предусматривалось. Пре­дусматривалось осуществить в нем мировое письмо. Из искусства происходит шрифт, в искусство он снова должен вернуться. Он должен уйти от символизма, дать духу непосредственно жить в себе, когда он по-но­вому становится иероглифическим". 191 (10)