Существа теплоты (доброты)

556. В человеческом тепле, связанном с добротой, постоянно развиваются «...существа огненной, тепловой природы, существа, хотя и живущие в современности, но такой структуры ... какой человек обладал на др. Сатурне». Они такой природы, но не с человеческим обликом. О них нельзя сказать, что они ужасны или прекрасны. О них можно судить с точки зрения элементарных существ, живущих в тепле. Но приблизиться к ним крайне трудно. Это, например, можно сделать, когда человек лежит в лихорадке, однако тогда он наименее объективен как наблюдатель.
     Эти существа исключительно стыдливы и прячутся во внутреннее человека от взглядов других существ духовного мира. Если вы читаете какую-нибудь драму и она вызывает у вас действительные, не сентиментальные слезы, то тогда эти существа являются в вашем сердце, во всей груди и ищут защиты от других элементарно-духовных миров, от других существ тепла.
     «Значительное отталкивание существует между нормальными тепловыми существами и этими, с исключительно сильным чувством стыда, существами тепла (связанными более с теплом самого человека, а не с объективным теплом в мире), живущими только в моральной сфере человека и убегающими от соприкосновения с другими духовными существами. Этих существ значительно больше, чем обычно думают, и именно они с энтузиазмом подвигают человека на морально доброе. ... И когда человек живет морально, то он стоит в связи, в бессознательной связи с этими существами.
     Некоторые свойства этих существ таковы, что человек легко может неправильно понять все их царство. Ибо почему стыдятся эти существа? Они стыдятся по той причине, что весь остальной духовный мир элементарных царств, где находятся эти существа, их презирает, не хочет о них знать. Они чувствуют это, и поскольку являются презираемыми, то действуют в энтузиазме к добру.
     Некоторых других свойств этих существ мне бы не хотелось касаться, поскольку человеческую душу сильно затрагивают такие вещи, как описания уродства паукообразных существ (действующих в красоте)».219 (5)

1143. "Когда мы замечаем, что завистливы, что лжем, то мы всячески стараемся это победить. В этой области мы сталкиваемся с борьбой против Люцифера и Аримана. ... Когда же мы пытаемся победить происходящую из прошлого воплощения склонность к зависти, то эта зависть надевает маску. Люцифер гово­рит: человек борется против меня, он стал внимательным к своему чувству зависти. Я передам этого чело­века моему брату Ариману". И в результате этого у нас тогда развивается страсть искать недостатки в других и порицать их. Нужно разглядеть, является ли у человека это качество врожденным или в молодости он был завистлив. Искореняемая ложь часто превращается в поверхностное отношение к истине. Тогда слиш­ком легко удовлетворяются поверхностным ответом.
     "Преображенная лживость образует в позднейшей жизни стыдливое существо. Кто в юности был лжив, в позднем возрасте не осмеливается смотреть людям в глаза. В сельской местности об этом имеют инстинк­тивное, элементарное знание, не доведенное до степени понятия. Говорят, что не следует доверять людям, которые не могут смотреть в глаза. Стыдливость, скрытность, сдержанность, проистекающие не из скромно­сти, а из страха перед другими людьми — таково кармическое последствие лживости уже в одной инкарна­ции. ... Когда мы говорим, что этот человек слаб — но говорим непредвзято, ибо нужно знать, что такое слабость, а что такое сила, — если человек легко восприимчив к тем или иным влияниям, не имеет никакой силы противостоять им, то мы тогда знаем, что его тело слабо, и что это слабое тело есть следствие преобразованной прежде (в прошлой инкарнации) зависти".
     Вы скажете: а как быть, если ребенок уже родился слабым в определенном окружении? Каждое существо — не только человеческое — подходит к своему окружению и не возникает в нем случайно. "Так рождаемся мы среди людей, которым мы завидовали или которых порицали. И стоим мы со слабым телом среди тех людей, которым в прошлой жизни завидовали, завидовали тому, чего они достигли и т.п. Бесконечно значите­льно знать подобные вещи, ибо только взвесив их, можно понять жизнь. Если человек, ребенок со слабым телом рождается в данном окружении, то мы должны спросить себя: как нам к этому относиться? — Самым правильным будет то отношение, которое обладает наивысшим моральным смыслом: мы должны его простить. Это наилучшим образом ведет к цели, а также служит наилучшим воспитательным средством для соответству­ющего человека". Если это ребенок, то от нашего прощения с любовью он будет становиться все крепче и крепче; и это воздействие простирается вплоть до мышления. Такова карма зависти.
     Если же человек был лжив, то в следующей жизни он вообще не сможет выработать правильного отношения к своему окружению, ему тогда угрожает слабоумие. Такому человеку нужно постараться донести побольше истин духовной жизни, и мы увидим, как он расцветет. "Здесь мы всегда должны иметь мысль: в прошлой инкарнации мы были сильно оболганы этим человеком и мы должны сделать все, чтобы образовать правильное отношение такого ребенка к его окружению.
     Как видите, мы постоянно, как люди, призваны к тому, чтобы помогать другим людям правильным обра­зом выносить свою карму. Не понимает кармы тот, кто считает, что людей нужно предоставить их карме". Помогая другим, мы помогаем себе. "Плодотворным для самого человека является лишь то, что он делает для других. Сами себе мы добра принести не можем". Когда один помогает другому преодолеть карму, то от этого выигрывает все человечество.125(11)

1470б. "В двух состояниях выражаются у современного человека древнелунное сознание и новое, присущее будущему Юпитеру. Это чувства стыда и страха. При переживании стыда кровь оттесняется к периферии тела (Луна)... при чувстве страха кровь устремляется к сердцу и находит там твердый пункт, в чем возвещает о себе сознание Юпитера. Так отклоняется нормальное дневное сознание в две стороны".
     Человек др. Луны не имел Я, жил в смутном образном сознании совершенно отождествленным с астральными силами и существами своего окружения. Если бы тогда он смог однажды сказать себе Я, осознать себя отличным от других, осознать, что другие существа смотрят на него, то колоссальное чувство стыда огнем пронизало бы его с головы до пят. Он почувствовал бы тогда дисгармонию с окружающим. Испытывая опасность, человек др. Луны переживал это в некоем роде так: я знаю, что закономерность мира не такова, чтобы этот дикий зверь разорвал меня; гармония мира должна дать средство защититься от моего врага.
     Дисгармония пришла в мир, чтобы человек стал свободным и сам бы, из своего Я восстанавливал гармонию. На Юпитере человек приведет самостоятельное Я в гармонию со Вселенной. Что мы переживаем в страхе, есть не своевременное явление. На Юпитере сила Я будет собирать кровь к центру без страха. Мир становится вокруг нас враждебнее, но страх должен исчезнуть. Наша современная культура творит чудовищ, которые будут угрожать нам на Юпитере. Современные машины тогда явятся ужасными демонами. Все, порожденное эгоизмом — отдельным, групповым — станет в будущем врагом людей. Не принцип нужности, а чистая радость от прекрасного должна вести человека во всем, что он создает.
     Нужно взять под контроль силу, которая гонит кровь к центру. Но не следует терять и того принципа, который гонит кровь от сердца к периферии. Ибо Юпитер явит некое соответствие с др. Луной. Нужно учиться сознательно централизовать силы своей крови, когда нам противостоит враг, а также сознательно их излучать. Тут дело сводится к контролю над вдохом и выдохом.266-1, с. 295-300

Сознание как отражение и омертвение

1806а. "Человек рефлектирует духовный свет точно так же, как любой предмет рефлектирует солнечный свет. ... Все, окружающее нас, есть отражение духовного мира. В прадревние времена, до так называемого грехопадения, человек не смотрел вовне, как теперь. Он тогда видел внутренне, духовно. Происходило это так: он вдыхал духовную субстанцию, которая его окружала, и бывшее вовне становилось его внутренним; оно тогда отражалось в нем. Например, там, где позже возник глаз, находился маленький духовный светильник, и т.д. Благодаря этому он получал внутренние познания. А современного зрения у него не было. Так было это и с другими развившимися позже органами чувств. Таково было райское состояние человека. Внутренний рай имел человек и потерял его из-за люциферического влияния. Он тогда начал видеть себя извне, физически, когда глаза его открылись вовне. И его охватил стыд перед Богом за то состояние, в котором он пребывал. Он оказался как бы нагим перед Богом".265, с.355,356

Посвящение Парсифаля

     182а. "Грааль был из Англии перенесен в Европу и там Ангелами он удерживался парящим над Европой". 266-1, с. 518
     "Одна высокая духовная индивидуальность особенно воздействовала в это подготовительное время из духовных высей на Европу и места ее Мистерий. Ее зовут Титурель. В качестве инструмента Титурель использовал духовных или светских водителей человечества и лишь в этом свете можно понять их действия". Титурель воспринял чашу Грааля, паря над европейскими землями, и лишь столетия спустя опустился с нею из духовных высей на землю и на горе "Целение" (Монсальват) основал место Мистерий Святого Грааля," когда некоторые люди созрели для восприятия тайны Грааля. "Каждого, кто созрел для такого посвящения, называли Парсифаль.
     Карл Великий, пришедший с Востока — он был перевоплощением высокого индийского адепта, — был инструментом духовной индивидуальности, символизированной в имени Титурель. Флор (Флос) и Бланшефлур, называемые роза и лилия, были в духовном отношении родителями Карла Великого". Они деятельно предстояли Мистериям, в которые позже вступил Парсифаль.
     Парсифаль должен был сначала очиститься от желаний и себялюбия, и тогда он пришел к королю Титурелю. С помощью длительных упражнений, напрягши все силы, он смог подняться к своему высшему Я. Он стоял перед самим собой, но сначала он должен был принести в жертву интеллект.
     "Он увидел свою физическую суть в виде символа. Весь физический мир исчез перед ним. Вместо него он увидел огромное растущее древесное образование, столь большое, как вся Земля. Вверху на нем он увидел большую белую лилию, растущую из дерева жизни. И голос позади него, голос Бланшефлур сказал: это есмь ты. И он увидел свою очищенную от страстей и вожделений душу. Лилия хотя и была великолепна, прекрасной формы, но была окружена таким запахом, что Парсифалю стало очень неприятно. Он узнал, что этот запах образован всем тем, что он отделил от себя, из себя в процессе катарсиса. Это окружало его теперь, и он понял, что должен вновь все принять в себя и преобразовать ... в чистый запах розы. Тогда символ исчез. Стало темно. А через некоторое время перед Парсифалем из темноты выступил другой символ: черный крест с венком из красных роз. Древо жизни было преобразовано в черное дерево креста, а прорастающие из него душистые розы образовались благодаря абсолютной самоотдаче белой лилией собственной жизни этому дереву. И голос Флор сказал позади него: будь и ты таким. Запах лилии исчез; его впитала роза. Но Парсифаль увидел, что одного этого очищения недостаточно, что он должен свое низшее я пригвоздить к черному кресту и жить, следуя примеру Христа, чтобы расцвели красные розы.
     С этим Парсифаль ушел в одиночество, день и ночь давая этому символу действовать в своем внутреннем". Символ постепенно побледнел, но действие его силы осталось, и Парсифаль почувствовал великое единство во всем. Он почувствовал Облекателя, Всепокровителя, как Он "... Свои силы со всех сторон посылает к нему, а себя он переживает точкой в центре этих сил. Он почувствовал, что эта точка в его внутреннем есть часть великого Всепокровителя. Но пришли силы, побудившие его к сохранению самости. И третья сила соединила оба течения, и получилось, что два пути, ведущие в разные стороны, соединились в круге.

     I. — это сила, входящая в нас, от которой мы должны научиться самоотдаче. Бессознательно мы благодаря ей можем концентрироваться на предмете. Ее следует искать в контемпляции (созерцании).
     II. — эта сила побуждает нас оставаться самими собой. Она дает нам энтузиазм, инициативу для жизни во внешнем мире.
     III. — эта сила побуждает нас все радостные и трагические переживания видеть как бы вокруг нас, а не в нас. Так эта сила действует в космосе, движет звезды, также действующие на нас извне. Эту линию часто заменяют нижней линией треугольника. Познавая эту силу, мы с невозмутимостью смотрим на все, что нам приносит жизнь, понимая, что тут действует движущий закон кармы.
     "Парсифаль завоевал все три силы. Он отдал себя им. Тогда слева и справа, словно опора под руки, явились ему, как бы теплое и холодное, крылья. ... А затем в области гортани он пережил два потока, идущие с обеих сторон. Они пришли от Ангелов света, несущих человеку духовный свет мудрости. Духовный свет он впитал в себя. Затем духовными ушами он услышал из мира гармонии сфер звуки, прояснившие ему смысл и назначение становления человека и мира.
     Вновь ожидал он некоторое время. Потом что-то сверху проникло в его голову, и его пронизал поток всех сил, что прежде струился сквозь него. И он почувствовал, как все его существо заливает сила Отца, Творца...

     Чувство слабостей и ошибок, своих и чужих.
     Закон необходимости, движущийся по кругу.
     Всякое страдание и радость рассматривать
     объективно, покидать себя и так вчленяться
     в творящий, действующий Космос.
     Целое. Образ Древа жизни, человека.
     И по мере того, как длилось это переживание, все существо Парсифаля выросло над целым в облике пентаграммы. Он почувствовал себя сыном Этого Отца. Он пережил истинность розенкрейцерского изречения:
     E.D.N. — I.C.M. — P.S.S.R.
     Все эти переживания имел Парсифаль, когда в одиночестве стоял перед Титурелем". 266-1, с. 506-511, 523
     "У него было чувство, будто бы голова его чашеобразно открылась божественному свету, и в этом свете он узрел вестников Всепокровителя, нисшедших на него из высей. Он почувствовал, как из далей пространства пришли лучи и сошлись в одной точке, откуда излучились далее и пронизали его светом, который мудрость превращает в живую силу. Это открылось ему так, словно бы у него выросли два малых крыла. ...
     И он воспринял голос, который сказал ему: это свет Отца, из Которого ты рожден. И он узнал, что чтобы стать достойным этого рождения, ему следует зеленое дерево лилии превратить в черный крест, из которого растут розы, что он должен бы быть к мировому кресту привязан ... чтобы в Святом Граале воскреснуть". 266-1, с. 516-517
     "Сын Парсифаля — Лоэнгрин. Он является личностью, которая не приходит к полному выражению в телесности. Лебедь есть выражение для высшей индивидуальности, которая облучает его". Эльза — человеческая душа. Она с благодарностью должна принимать дары свыше, не пытаясь исследовать их обычным земным рассудком; или высшее Я отступает от нас. Эльза является предостережением. "Никакую внешнюю мысль, чувство, ощущение внешнего мира не должны мы допускать в святилище наших медитаций и концентраций". 266-1, с. 527-528
     В своем одиночестве Парсифаль пережил сдавливание всего своего существа, из чего развилось концентрированное чувство стыда. В нем был остаток его высокомерия. "Что называешь ты Меня благим? Никто не благ"... (Марк 10, 18). Вторым было чувство страха. Он осознал, что подобным Христу он не стал. "Будьте совершенны как"... (Матф. 5, 48).


     266-1, с.532

     554. "Нужно стремиться не допускать в себе самодовольства, но развивать ощущение стыда за что-ни­будь неправильное или безнравственное, сказанное тобой, и ощущение благодарности за ту мудрость, ко­торая дарована тебе и которую ты не должен считать принадлежащей тебе, но как бы подаренной тебе Все­ленной, когда ты можешь сказать что-либо согласное с этой мудростью".
     "Душа, которая в состоянии проходить через мир без сострадания и радости к тому, что может печа­лить или радовать другие души, не умеющая переноситься в души других, во время эзотерического раз­вития будет ощущать себя как тяжесть. ... При антропософском эзотерическом развитии необходимо воспи­тывать в себе человеческие интересы, и нет ничего хуже, когда вместе с эзотерическим развитием чело­век не стремится достигнуть понимания всевозможных человеческих чувств, ощущений и человеческой жиз­ни". В то же время исчезает радость порицания, хотя само оно и может оставаться. Но оно при эзотери­ческом развитии причиняет боль. 145(5)

     554а. Как сквозь майю природы прозревать истину. "В жизни растения имеется момент, когда оно показывает нечто из своего внутреннего. Этот момент наступает, когда оно начинает отмирать, вянуть. ... после оплодотворения. До того у растения имеется сила отталкивать все, чего оно не хочет"... Но вот вместо защиты оно начинает направлять силы внутрь себя. Когда подобное происходит с нами, когда и в нас ослабевает защитная сила? При переживании стыда. "Осенью во всем растительном мире простирается огромное чувство стыда. Красная роза — специальный пример этого феномена".
     Цвет умирания — черный. Черный крест есть выражение того, что за умиранием открывается дух. Гете говорил о том, что Земля в конце цикла, умирая и оплодотворяясь духом, должна выглядеть "огненно-красной". "Ибо что иное может Земля, как не пламенеть в глубоком стыде, когда она зрела для оплодотворения духом?" 266-2, с. 40-41

     933. "Если бы мы увидели это Я, без покрова, то нам открылось бы в нем, какие судьбы должны еще постигнуть его в этом и в следующих воплощениях, в зависимости от того, как оно жило в предыдущих воплоще­ниях и что оно усвоило себе в них. Это Я со всем тем, что связано с ним, должно предстать те­перь как первый образ перед человеческой душой, когда она восходит в душевно-духовный мир. Этот двой­ник человека по закону духовного мира должен прежде всего появиться перед человеком как его первое впечатление в том мире. Лежащий в основе этого закон можно легко уяснить себе, если взвесить следую­щее. В физической чувственной жизни человек воспринимает себя лишь постольку, поскольку он внутренне переживает себя в своем мышлении, чувстве и воле. Но это восприятие чисто внутреннее; оно встает перед человеком не так, как встают перед ним камни, растения и животные. Через внутреннее восприятие человек познает себя лишь отчасти. Он имеет в себе нечто, препятствующее более глубокому самопознанию, которое заключается в стремлении, если человек не хочет отдаться самообману, тотчас же переработать то или иное качество, которое он бывает принужден признать в себе благодаря самопозна­нию.
     Если человек не поддастся этому стремлению и просто отвлечет свое внимание от своего Я, оставшись таким, каков он есть, то он, разумеется, лишит себя возможности познать себя в данном отношении. Если же он углубится в себя и будет без самообмана видеть перед собой то или иное из своих качеств, то он либо сможет исправить его, либо не сможет в настоящих условиях своей жизни. В последнем случае в его душу закрадывается чувство, которое можно назвать чувством стыда. Так действует на самом деле здоровая природа человека: она ощущает благодаря самопознанию различные виды стыда... стыд есть сила, побуждаю­щая человека замыкать что-то внутри себя и не давать ему внешне выявляться. ... в сокровенных глубинах души существует род скрытого стыда, которого человек не сознает в физически-чувственной жизни. Но это скрытое чувство действует подобным же образом ... Оно препятствует тому, чтобы наивнутреннейшее существо человека предстало перед ним в доступном восприятию образе. Не будь этого чувства, че­ловек ... переживал бы свои представления, чувства и волю не только внутренне, но и так же, как он во­спринимает камни, животных и растения.
     Т.обр., это чувство и есть то самое, что закрывает человека от него самого. А вместе с тем оно одновременно закрывает и весь духовно-душевный мир. Ибо когда от чело­века бывает скрыто его собственное внутреннее существо ... он не может изменить своего существа так, чтобы оно приобрело духовные органы восприятия. Когда же человек, следуя правильному обучению, работа­ет над развитием в себе этих органов восприятия, то как первое впечатление перед ним встает то, чем он является сам. Он воспринимает своего двойника. Этого самовосприятия совершенно нельзя отделить от восприятия остального духовно-душевного мира. ... Если человек вздумает сделать хоть один шаг, чтобы проникнуть в тот мир, перед ним тотчас же выступит, хотя и не доходя до сознания, чувство стыда и за­кроет готовую обнаружиться часть духовно-душевного мира. Но описанные выше упражнения открывают доступ в этот мир. И дело обстоит так, что упомянутое скрытое чувство является великим благодетелем челове­ка. Ибо все, что человек приобретает в смысле силы суждения, жизни чувств и характера, без духовно-научного обучения не делает его способным безнаказанно выносить восприятие своего собственного сущест­ва в его истинном облике. Это восприятие лишило бы человека всякого чувства уверенности в себе, дове­рия к себе и самосознания. Чтобы этого не произошло, надо принять, опять-таки, те же меры, которые чело­век употребляет наряду с упражнениями, ведущими к высшему познанию, для укрепления в себе здоровой способности суждения, чувств и характера.
     Правильное обучение дает человеку столько сведений из Духов­ной науки и ему называется, кроме того, столько средств для самопознания и самонаблюдения, сколько ему нужно, чтобы во всеоружии встретить своего двойника. Эта встреча протекает тогда для духовного учени­ка так, что он видит в иной форме, лишь как образ имагинативного мира то, с чем он уже познакомился в физическом мире. Кто сначала в этом физическом мире правильно понял рассудком закон кармы, тот уже не содрогнется, когда увидит зачатки своей судьбы запечатленными в образе двойника. Кто с помощью своей способности суждения ознакомился с развитием мира и человечества и знает, как в определенный мо­мент этого развития в человеческую душу проникли силы Люцифера, тому нетрудно будет устоять, когда он увидит, что в образе его собственного существа содержатся эти люциферические существа со всеми их дей­ствиями. Но из этого видно, как необходимо, чтобы человек не домогался вступления в духовный мир преж­де, чем своей обыкновенной, выработанной в физически-чувственном мире способностью суждения не по­нял известных истин о духовном мире. ... Если же человек совершенно избежит этой встречи — что тоже вполне возможно — и все-таки вступит в сверхчувственный мир, то никогда не будет в состоянии по­знать этот мир в его истинном облике. Ибо для него будет совершенно невозможно отличить влагаемое им самим в созерцаемые вещи от того, чем они являются в действительности. Это различие можно сде­лать только в том случае, если человек воспринимает собственное существо как самостоятельный образ и тем самым отделяет от окружающего мира все, что проистекает из его собственной внутренней глубины.... С этим Стражем Порога человек встречается не только при описанном вступлении в сверхчувственный мир, но также и при прохождении через физическую смерть. И он постепенно раскрывается в душевно-духовном развитии в течение жизни между смертью и новым рождением. Но тогда эта встреча не может подействовать на человека подавляющим образом, ибо он знает тогда об иных мирах, незнакомых ему при жизни между рождением и смертью".
     "При помощи своего новорожденного Я человек должен направлять и вести то, чем он является в своем обыкновенном "я" и что предстает ему в образе. Это ведет к своего рода борьбе против двойника. По­следний будет постоянно стремиться взять верх. Поставить себя в правильное отношение к нему, не допу­стить его ни до какого действия, которое не стояло бы под влиянием новорожденного Я, — это в то же время увеличивает и укрепляет силы человека. Но в высшем мире с самопознанием дело обстоит в извест­ном смысле иначе, чем в физически-чувственном мире. Между тем как в последнем самопознание сказывает­ся лишь как внутреннее переживание, новорожденное Я тотчас же выступает как внешнее душевное явление. Человек видит перед собой свое новорожденное Я как другое существо. Но вполне воспринять его нельзя. Ибо какой бы ступени ни достиг человек на пути в сверхчувственные миры, всегда окажутся еще более вы­сокие ступени, на них мы будем все более и более воспринимать наше высшее Я. Так что на каждой ступе­ни оно может открываться духовному ученику только отчасти. Но когда человек впервые замечает что-ли­бо из своего высшего Я, то он подвергается неимоверно большому искушению взглянуть на это высшее Я как бы с той точки зрения, которую он усвоил себе в физически-чувственном мире. Это искушение даже полезно, и оно должно наступить, чтобы развитие могло идти правильно. Необходимо рассмотреть предстающее как двойник, или как Страж Порога, и сравнить его с высшим Я, чтобы можно было заметить расстояние между тем, что представляет собой человек теперь, и тем, чем он должен стать. Но при этом рассмотрении Страж Порога начинает принимать совершенно другой облик. Он представляется как образ всех тех препятствий, которые встают на пути развития высшего Я. Тогда мы замечаем, ка­кое бремя мы влачим в лице нашего обычного "я". И если человек через свою подготовительную работу не стал достаточно силен, чтобы сказать себе: я не остановлюсь на этом, я буду неуклонно стремиться к развитию высшего Я, — то он изнеможет и ужаснется перед тем, что ему предстоит. Тогда он останется по­груженным в духовно-душевный мир, но откажется дальше работать над собой. Он станет пленником того образа, который стоит теперь перед душой благодаря Стражу Порога.
     Важно, что при этом переживании у человека нет ощущения, что он пленник. Напротив, он думает, что переживает нечто совсем иное. Образ, порождаемый Стражем Порога, может быть таков, что он вызывает в душе наблюдателя впечатление, будто последний в выступающих на этой ступени развития образах уже имеет перед собой весь мир во всей его полноте, будто он достиг вершины познания и ему нет надобности стремиться дальше. Он будет чувство­вать себя не пленником, а безмерно богатым обладателем всех мировых тайн. Мы не удивимся, что можно иметь подобное переживание, обратное действительному положению вещей, если примем во внимание, что, переживая это, человек находится уже в душевно-духовном мире, а особенность этого мира состоит в том что события в нем могут представляться в обратном виде. ...
     Образ, воспринимаемый духовным учеником на этой ступени развития, являет ему еще нечто иное, чем тот образ, в котором предстал перед ним впервые Страж Порога. В этом двойнике можно было воспринять все те свойства, которыми обладает обычное "я" человека под влиянием сил Люцифера. Но в ходе развития человечества через влияние Люцифера в душу человека внедрилась другая сила. Это та сила, которая вы­ше была обозначена как сила Аримана. Это та сила, которая в физически-чувственном бытии препятствует человеку воспринимать стоящих за поверхностью чувственного душевно-духовных существ внешнего мира. Что сделалось под влиянием этой силы с душой человека — это показывает образ, выступающий при означе­нном переживании. Кто приступит к этому переживанию достаточно подготовленным, тот истолкует его пра­вильно; и тогда вскоре предстанет другой образ, который можно назвать Великим Стражем Порога, в про­тивоположность описанному малому Стражу Порога. Последний указывает духовному ученику, что он не дол­жен останавливаться на этой ступени, а энергично работать дальше. Он вызывает в наблюдателе сознание, что завоеванный им мир только тогда станет истиной и не превратится в иллюзию, если он будет надлежа­щим образом продолжать свою работу дальше. Но если бы кто-нибудь вследствие неправильного духовного обучения подошел к этому переживанию неподготовленным, то при приближении к Великому Стражу Порога ему излилось бы в душу нечто такое, что можно обозначить только как чувство безмерного ужаса, безгра­ничного страха.
     Как встреча с малым Стражем Порога дает духовному ученику возможность проверить себя, огражден ли он от заблуждений, могущих возникнуть благодаря внесению им своего существа в сверхчувственный мир, так на переживаниях, приводящих его, наконец, к Великому Стражу Порога, он может проверить, в состоя­нии ли он победить заблуждения, отнесенные выше ко второму источнику*. Если он в состоянии оказать противодействие той могучей иллюзии, которая обманчиво представляет ему завоеванный мир образов как богатое достояние, между тем как он сам только пленник, то в дальнейшем ходе своего развития он будет огражден от опасности принять призрак за действительность.
     Страж Порога для каждого отдельного человека принимает до известной степени индивидуальный облик. Встреча с ним соответствует как раз тому переживанию, благодаря которому преодолевается личный ха­рактер сверхчувственных наблюдений и дается возможность вступить в область переживаний, свободных от личной окраски и имеющих значение для каждого человеческого существа". 13 (5)

________________________________________
*Когда само заблуждение становится составной частью внешнего мира и нужно распознать его в этом виде Прим.сост.