114.(3; 16) "С тем эфирным потоком, который постоянно как тонкая эфирная субстанция эфиризованной в сердце крови течет к голове, во время Иоаннова Крещения в Иордане соединилось то, что как действительное, пронизанное воздушной субстанцией течение, пришло извне, из мирового пространства. Этим было дано начало тому, что для каждой человеческой души с того момента возникла возможность пронизать себя элементом, приходящим из мирового пространства, представленным в виде голубя при Крещении в Иордане". Об эфирном потоке, идущем от сердца к мозгу, знал Картезий. Он говорил о духах жизни, стремящихся от сердца к голове. 129 (9)

350. "Благодаря тому, что Христос из солнечного Существа стал земным Существом, Он нашел доступ к отдельной человеческой индивидуальности. Другие солнечные существа, остающиеся на Солнце, не имеют доступа к отдельным человеческим индивидуальностям, но только к человечеству в целом. Христос обладает также и этим, но что для земного человечества является особенно благодатным, так это то, что действия Христа не знают человеческих различий. Христос не является Христом той или иной нации, того или иного класса. ...Христос является Христом для всех людей без различия классов, рас, наций и т. д. Христос также не является Христом индивидуальности в зависимости от того, является ли она гениальной или глупой, но Он внутренне одинаковым образом оказывает помощь и той и другой. Импульс Христа, находя доступ к индивидуальности человека, должен действовать в глубочайшем внутреннем... Не силы рассудка, а глубочайшие душевные и сердечные силы могут воспринять импульс Христа; а когда Он воспринят, то действует не в смысле индивидуально-человеческого, но целиком в смысле всеобще-человеческого. Это всеобще-человеческое действие свойственно Христу, поскольку Он является Солнечным Существом.
     ...Что определенным образом делает нас тем или другим человеком — это внутренне связано с нашим прошлым, а вместо с тем, и с лунным бытием. Но как через наше лунное бытие мы связаны с прошлым, так через солнечное бытие мы связаны с нашим будущим. Для Луны, для существ, так сказать, отступивших с нею назад, мы были зрелыми уже в прошлые времена; для Солнца, импульсирующего ныне только все человечество, мы станем зрелыми лишь в далеком будущем, пройдя через большое развитие. Солнце может сегодня подойти только к нашему внешнему; к нашему индивидуальному, к нашему внутреннему оно может подступить только в будущем. Только когда Земля уже не будет Землей, войдет в другую метаморфозу, мы станем зрелыми для солнечного бытия. ...Мы производили бы нашим мозгом куда более умные мысли, если бы на него действовало Солнце. Солнце действует, собственно говоря, на наше сердце, когда мы это рассматриваем физически. И то, что излучается из сердца, мои милые друзья, есть солнечная деятельность. Благодаря мозгу люди эгоистичны: благодаря сердцу они освобождаются от эгоизма, поднимаются к всеобщечеловеческому. Таким образом благодаря Солнцу мы представляем собой нечто большее, чем можем быть сами по себе в настоящем земном бытии. Я хотел бы лишь сказать: Христос дает нам, опять-таки, если мы находим к Нему доступ и поскольку Он является Солнечным Существом, больше, чем мы сегодня можем реализовать как люди.
     Солнце является нам на небе поистине как существо будущего, тогда как Луна стоит на небе как существо прошлого. ...Солнечные силы связаны в нас с тем, чем мы еще не овладели, что нам, так сказать, дают боги, дабы мы не зачахли в земной жизни, а возвышались над самими собой. Таким образом, Луна и Солнце — это двое врат в духовное Мироздание. ...Христос ведет нас к Своим бывшим товарищам на Солнце. Но для человека это будущий мир".235 (1)

455. "Как наша кровь в форме эфира устремляется от сердца вверх, так в земном эфире после Мистерии Голгофы живет эфирная кровь Христа Иисуса. Эф. тело Земли пронизано тем, что стало из крови, пролитой на Голгофе. ...после Мистерии Голгофы постоянно имеется возможность в поток, идущий от человеческого сердца к голове, ввести действие эфирной крови Христа. ...Но соединение обоих этих потоков происходит только в том случае, если человек приносит правильное понимание навстречу тому, что содержит Импульс Христа. ...иначе эти потоки взаимно отталкиваются".130 (6)

604. "Если бы не произошла Мистерия Голгофы, то уже в эпоху души рассудочной, или души характера, существовала бы опасность отпадения человека (от духа). В эпоху души сознательной в сознании человека должно было бы наступить полное помрачение мира духа, если бы душа сознательная не смогла настолько укрепить себя, чтобы с пониманием оглядываться назад на свое божественно-духовное происхождение. А если она это может, то обретает мировой Логос как Сущность, могущую привести ее обратно в дух. Она пронизывает себя мощным Образом, который открывает ей то, что произошло на Голгофе. И начало этого понимания есть полное любви уразумение Мирового Рождества, о котором празднично вспоминается каждый год. Ибо укрепление души сознательной ведь происходит путем того, что она, воспринимая интеллигенцию, дает в этот самый холодный элемент души доступ истинной любви, той теплой любви, которая всего возвышеннее струится тогда, когда она направлена на младенца Иисуса, являющегося на Землю в Мировую Рождественскую Ночь. Так уже и в прошлом человек давал действовать на свою душу высочайшему земному духовному факту, который в то же время был физическим; он вставал на путь принятия в себя Христа".
     "Природа должна быть познана так, что она в Персефоне, или в существе, которое еще видели в раннее средневековье, когда говорили о природе, открывает божественно-духовную изначальную и вечную силу, из которой она возникла и непрерывно возникает как основа земного бытия человека. Человеческий мир должен быть познан так, что он открывает во Христе изначальный и вечный Логос, Который в области изначально связанной с человеком божественно-духовной сущности действует для раскрытия духо-сущности человека.
     Направить в любви человеческое сердце к этим великим космическим взаимоотношениям — таково истинное содержание того праздничного воспоминания, что каждый год встает в человеке, устремляющем взор на Мировую Рождественскую Ночь. Если в человеческом сердце живет такая любовь, тогда она пронижет огнем холодный элемент света души сознательной. Если бы эта последняя осталась без такого пронизания огнем, человек никогда не пришел бы к ее проодухотворению. Он умер бы в холоде интеллектуального состояния; или ему пришлось бы остаться при жизни духа, не идущей к раскрытию души сознательной. Он остановился бы на раскрытии души рассудочной, или души характера.
     Но по своей сущности душа сознательная не холодна. Она лишь кажется такой в начале своего раскрытия, потому что тогда она может открывать лишь светозарное своего содержания, но еще не мировое тепло, из которого она ведь происходит.
     Такое ощущение и переживание Рождества может явить душе, каким образом человеку возвещается слава божественно-духовных существ, являющих свои отображения в звездных далях, и как совершается на Земле освобождение человека от всех властей, стремящихся удалить его от его начала".26 (137-139)

185. "Мы называем душу рассудочную также душой характера, поскольку эта душа поистине двойственна, ибо в человеке действуют как рассудок, так и характер, ощущение. Поскольку действует хара­ктер, сердце может чувствовать то, что закрыто от рассудка, и возникает то чувство-понимание, кото­рое можно назвать верой в Мистерию Голгофы, что означает: душа человека обладает внутренним чувством Импульса Христа. Люди чувствовали Импульс Христа. Живя в мире, они чувствовали себя душевно связанны­ми с Импульсом Христа также и тогда, когда не могли понять Его сути".148 (6)

398. "Человек должен в известном смысле каждое утро находить на своем столе предписание, что ему делать в течение всего дня, и должен это механически исполнять. — Тогда он, в некотором роде, думает только ногами, а не головой. Люцифер же стремится заставить человека думать головой и в голо­ву изливать сердце…". 208 (14)

1196. "Везде, где мы теряем нашу рассудительность, осторожность, умеренность, мы отдаем силы Люциферу. Он забирает эти силы, а вместе с ними и те, которые нам нужны для органов дыхания и пищеварения. И если мы не обладаем добродетелью умеренности, то, перевоплощаясь, будем иметь эти органы больны­ми. Увлекающиеся жизнью вожделений, страстей, являются кандидатами в будущие декаденты, они станут лю­дьми, страдающими всевозможными недостатками физ. тела".
     "О человеке, который в обычной жизни обладает добродетелью мужества, говорят: у него сердце на правильном месте. ... Выражение "храбрый" также подходит для этой добродетели". Органом, который ис­пользует эта добродетель, является сердце — физическое и эфирное. В астр. теле этот орган переносит свои силы из одной инкарнации в другую, тогда как, например, мозг (орган мудрости) после смерти становится божественным продуктом и в следующей жизни и материально, и во внут­ренних силах строится заново. "Если мы стоим в жизни трусливо, то остаются бездеятельными силы, которые должны прони­зывать наше сердце. Они тогда являются семенами для Люцифера. Он захватывает их, и в следующей жизни мы их не имеем. Быть трусливым по отношению к жизни означает отдавать определенные силы Люциферу. И в следующей жизни этих сил нам тогда будет не хватать для построения нашего сердца — органа, инструмен­та мужества. Мы вступим тогда в мир с дефектным, плохо сформированным органом".159(1)

1773. Человеческая голова не случайно имеет круглую форму. В ее формировании участвует весь космос, как это имеет место при образовании яйца в курице, хотя процессы в организме курицы также играют свою роль. "И как верно, что человеческая голова возникает сначала в материнском организме, также верно, с другой стороны, и то, что первопричинные силы для этого возникновения действуют из всего кос­моса, и человек своей головой являет отображение всего космоса. А то, что примыкает к голове, скелет, можно сказать — если это особенно принять во внимание, — в своей конфигурации, в своем формировании бо­лее связан с тем, что лежит в линии наследования, с тем, что связано с отцом, матерью, дедушкой, бабу­шкой, чем с тем, что идет из космоса. Так в отношении своего возникновения, в отношении своего разви­тия человек является двойным существом. С одной стороны, своим обликом он рожден из космоса, и это яв­ляет себя в шарообразной форме его головы; а с другой стороны, он образован из всего потока наследственности, и это выражается во всем остальном организме, примыкающем к голове". Все это остальное тело концентрируется в сердце. "Наша голова спешит с познанием, остальной организм не спешит". Это имеет большое значение. Все современное воспитание является головным. Но в 20-е годы жизни голова со своим познанием, с усвоением мира, закончена. Остальной организм здесь служит всю жизнь; он движется в три ра­за медленнее головы. "Чтобы воспринять нечто исполненное жизни, необходимо схваченное головой в тече­ние дня выдержать еще 3-4 дня до полного усвоения. Честный духоиспытатель не станет рассказывать о вос­принятом только головой, но лишь о том, что понято всем человеком. Это имеет исключительно далеко и глубоко идущее значение".
     "Знание, целиком переработанное остальным организмом, при всех обстоятельствах может возникнуть лишь позже, если о нем вновь вспоминают, развив к нему любовь, радость, сердечность. С глубочайшими тайнами Мистерий человечества связано то, как следует осуществить воспитание, чтобы человек в поздней­шей жизни мог с сердечностью, радостью, определенным блаженством вспоминать о нем".181 (2)

333. "Существа из Иерархии Ангелов служат высоким существам из Иерархии Архангелов, но их служение таково, что отношения между Иерархией Ангелов и Иерархией Архангелов сверхчувственно, есть дело чисто духовное и мало касается людей. Но это положение существенно изменилось с началом 5-ой послеатлантической эпохи, ибо тогда в водительстве человечества стали самостоятельнее существа из Иерархии Ангелов. Так что в 4-ой послеатлантической эпохе люди были ведомы более непосредственно Архангелами; зато в 5-ой эпохе, на всeм еe протяжении до начала четвeртого тысячелетия, происходит прямое водительство человека Ангелом. Поэтому теперь нельзя сказать, что отношение Ангелов к Архангелам только сверхчувственно".
     "Если мы будем искать, на каком окольном пути Архангелы и Ангелы в 4-ю послеатлантическую эпоху соединялись с человеком, то должны будем ответить: соединение происходило через человеческую кровь". Поэтому на кровном родстве строилась и социальная структура. "Положение изменилось в 5-ю послеатлантическую эпоху. Теперь Ангелы более владеют кровью — я говорю об Ангелах Света, — а Архангелы более действуют в нервной системе. Пользуясь старой терминологией, можно также сказать: в 5-ой послеатлантической эпохе Архангелы более действуют в мозгу, а Ангелы — в сердце".
     "В XV столетии привлекательность Земли для Архангелов, для Архаев правильного развития, которые искали переход от крови к нервной системе, была величайшей. А если пойти назад к XIV, XIII, XII, XI векам, то привлекательность Земли становится всe меньшей и меньшей". Не случайно с XV в. происходят величайшие открытия частей света. "Тогда же Архангелы начали обучать Ангелов овладению человеческой кровью. ... К 40-м годам XIX в. дело зашло так далеко, что некоторые отсталые ангелы предприняли попытку не обитать в крови и управлять ею, а занять место Архангелов в нервной системе. ... Ангелы тьмы были выброшены из нервной системы и вогнаны в человеческую кровь и теперь там поднимают мятеж..." 177(14)

349. "Аримана, толпы Аримана, их только нужно узнать. Здесь ничего не сделать тем, что считать имя Аримана презренным и толпе презренных существ давать имя Аримана. Этим ничего не достигается. Дело в том, что в Аримане перед нами прежде всего стоит мировое существо...которое уже целиком в индивидуальное восприняло интеллигенцию. Ариман по всем направлениям в высшей степени сверхинтеллигентен; ослепительной интеллигенцией владеет он, которая исходит из всего человеческого существа, кроме той его части, которая во лбу формируется человечески.
     Если Аримана воспроизвести в человеческой имагинации, то мы должны будем придать ему убегающий назад лоб и фривольно-циничную мину, поскольку все у него приходит из этих низших сил; но из низших сил приходит высочайшая интеллигенция. Вступить с Ариманом в дискуссию означало бы быть разбитым в пух и прах логической последовательностью, грандиозной меткостью, с какой он владеет аргументами. Для мира людей, так считает Ариман, должно быть сначала решено, господствовать ли в нeм уму или глупости. И глупым называет Ариман всe, что не заключает в себе интеллигенцию целиком. Ибо каждое Ариман-существо лично сверхинтеллигентно, как я вам это описал, критически отклоняет всe нелогичное, мысля с издeвкой и презрительно.
     Т.обр., если Аримана так видят перед собой, то, естественно, ощущают полную противоположность между Ариманом и Михаэлем. Ибо для Михаэля совсем не важна личная интеллигенция; для человека это составляет постоянное искушение, делать интеллигенцию личной по образу Аримана. Ариман имеет очень презрительное мнение о Михаэле, он считает Михаэля глупым, естественно, по сравнению с собой: поскольку Михаэль не хочет лично вобрать в себя интеллигенцию, но хочет и хотел в течение тысячелетий, в течение эонов управлять пан-интеллигенцией. А теперь, когда люди здесь имеют интеллигенцию, она должна снова стать управляемой Михаэлем как нечто всеобщечеловеческое, как нечто такое, что полезно всем людям, как всеобщая интеллигенция.
     Конечно, мы, как люди, правильно поступим, если скажем себе: верить в то, что умностью мы можем располагать единственно для себя, было бы глупо. Ибо мы не можем быть умными только для себя. Если мы хотим кому-то что-то доказать логически, то мы предполагаем, что для него действительна та же логика, что и для нас; также и в отношении третьего человека. Если же каждый мог бы иметь свою логику, то мы со своей логикой никому ничего не могли бы доказать. В этом заключается своеобразие настоящей эпохи Михаэля, что это вообще должно идти также и в чувства, — то, что в конце концов должно быть увидено. Итак, за кулисами бытия бушует война Аримана против Михаэлизма. И это составляет, как я говорил, задачу антропософа: иметь ощущение, что она происходит, что космос, так сказать, стоит внутри этой борьбы". Значение она приобрела уже в VIII-IX веках, но особенно актуальной стала с наступлением эпохи души сознательной, в начале XV в. 237 (8)

359. "По сути, человек таков: в верхней его половине пребывает мир космических мыслей, в нижней — мир космической воли. И постоянно человек является объектом нападения для Люцифера со стороны воли и Аримана — со стороны мысли. Ариману постоянно хочется сделать человека одной головой. Люциферу постоянно хочется лишить его головы, чтобы он не мог думать, чтобы всe восходило окольным путeм, через сердце, в тепле, чтобы его целиком затопила мировая любовь, чтобы он весь излился в мир как мировая любовь, как космически-мечтательное существо". В наше время особенно интересно действует Ариман. В этой связи австрийский поэт Герман Роллет высказал такую мысль, что если бы всe пошло в духе нашей эпохи и далее, то мы утратили бы подвижность наших конечностей, мы бы двигались только механически и вообще стали бы одной головой. И надо сказать, что если с физической головой этого и не совсем просто достичь, то с эфирной головой такое может удасться.
     "В то время, когда мы живeм на Земле, в нас происходит постоянное взаимодействие между волей и мыслями. Воля завладевает мыслями, и этот состав воли и мыслей мы должны пронести через смерть. Ариману хотелось бы нам в том помешать. Ему хотелось бы обособить волю, чтобы в нас по-особому вырабатывались одни мысли: тогда мы потеряли бы свою индивидуальность, если бы действительно случилось так, как хочет Ариман. Мы бы полностью потеряли нашу индивидуальность. С чрезмерно интенсивно выработанными мыслями мы бы подходили к моменту смерти, но удержать их мы бы не могли, и Ариман мог бы ими овладеть и напечатлеть их остальному миру, так что эти мысли действовали бы далее в остальном мире. Это фактически, как вы видите, судьба, которая угрожает человечеству, если оно продолжит современный материализм: ариманические силы так укоренятся, что Ариман станет похищать у людей мысли и вчленять их в Землю в их действительности, так что Земля, которая, собственно, должна исчезнуть, будет консолидирована. Ариман работает над консолидацией Земли, чтобы Земля, как таковая, продолжала существовать. Ариман работает против слов: "Земля и Небо прейдут, но Мои слова не прейдут". Он хочет отбросить слова, а Землю и Небо оставить. Такое могло бы быть достигнуто кражей мыслей у людей, их де-индивидуализацией.
     Если бы Ариман мог и дальше действовать так, как это ему удаeтся с 1845 г., то человеческий мозг становился бы всe жeстче и жeстче, и люди жили бы как бы среди навязчивых идей, среди материалистических мыслей. ... Это особенно выразилось бы в воспитании, где всe велось бы так, чтобы исчезли подвижные мысли, чтобы люди, достигая определeнного возраста, имели абсолютно фиксированные мысли. Но спросите себя: разве это уже не произошло в значительной степени? ... Ариман старается постоянно сделать мысли навязчивыми, принудительными, и действительным продуктом таких навязчивых идей является атеизм в науке". В ариманической тенденции имеется намерение упразднить школы и с помощью некой материи, а таковая вообще-то существует, прививать человеку в определeнном возрасте всe необходимое сразу. Но это сделало бы его автоматом, хотя и очень умным. "С помощью прививки такой материи достигалось бы то, что эф.тело было бы заперто в физ.теле. А когда эф.тело запирается в физ. теле, то игра между Универсумом и эф.телом исключительно оживляется; но человек становится автоматом, если его физ.тело здесь, на Земле, не воспитано духовной волей". Противодействуя этому, мы должны развивать образные мысли, которые у врат смерти способствуют развитию мира. 205(3.VII)

405. "Ко многому, что мы должны знать о человеческом развитии, необходимо добавить знание о том, что имели место как инкарнация Христа в человеке, в Иисусе из Назарета, так и инкарнация Люцифера в третьем дохристианском тысячелетии в Азии. И большая часть древней культуры была инспирирована... этой инкарнацией Люцифера в человеке, жившем во плоти и крови. ... Односторонность глубокого в то же время гнозиса проистекает от этой инкарнации Люцифера в древнем мире. Всe значение Мистерии Голгофы не понять правильно, если не знать, что ей на неполных три тысячелетия предшествовала инкарнация Люцифера.
     И чтобы... уравновесить эту одностороннюю инспирацию Люцифера, пришла инкарнация Христа. А вместе с этим пришло и то, что теперь образует воспитательный импульс для развития европейской цивилизации и еe американского придатка. Но с середины XV в., с возникновения в человеческом развитии побуждения к индивидуалистическому, личностному развитию, в этом развитии сложились такие силы, которые подготовляют инкарнацию ещe одного сверхчувственного существа. И как имела место телесная инкарнация Люцифера, как имела место телесная инкарнация Христа, так прежде, чем пройдeт хоть малая часть третьего христианского тысячелетия , на Западе произойдeт действительная инкарнация Аримана: Аримана во плоти. Этого воплощения Аримана во плоти земному человечеству не избежать. Оно придeт. Дело заключается лишь в том, чтобы земное человечество смогло найти правильную позицию по отношению к этой ариманической земной инкарнации. ... Такое существо, как Ариман, которое через некоторое время хочет воплотиться на Земле в западном мире, подготавливает свою инкарнацию. ... ведeт определeнные силы в человеческом развитии так, чтобы извлечь из них свою особую пользу. И было бы плохо, если бы люди сонно продолжали жить далее и определeнные явления человеческой жизни не воспринимали бы так, чтобы в них распознавать подготовления к телесной инкарнации Аримана. Лишь тогда люди займут правильное положение, когда будут знать: в том или ином ряде фактов, происходящих в человеческом развитии, необходимо распознать, как Ариман подготовляет своe земное бытие. И сегодня как раз самое время отдельным людям знать, какие процессы, развивающиеся вокруг нас, являются махинациями Аримана, которые — ему на пользу — подготовляют, как только можно, его предстоящую земную инкарнацию.
     Наиболее благоприятным для Аримана, несомненно, было бы состояние, при котором как можно большее число людей не имело бы ни малейшего понятия о том, что наилучшим образом может подготовлять его вхождение в бытие, когда как можно большее число людей продолжало бы и далее жить так, что в процессе этой подготовки ариманического бытия продолжало бы придерживаться того, что соответствует прогрессу, "добру" человеческого развития. Если Ариман сможет вползти в сонное человечество, то для него это будет особенно благоприятно. Поэтому должно указываться на те события, в которых Ариман работает, подготовляя свою будущую инкарнацию.
     Видите ли, среди фактов развития, в которых, я бы сказал, ясно воспринимается импульс Аримана, происходит распространение среди людей веры, что через механически-математическое постижение Вселенной, пришедшее с галилеизмом, коперниканством и т.д., действительно может быть понято то, что разыгрывается вовне, в космосе. Поэтому антропософски ориентированной Духовной наукой так сильно должно быть подчeркнуто, что в космосе нужно искать дух и душу, а не просто то, что галилеизм и коперниканство ищут как математику, механику, как если бы мир был большой машиной. Это было бы обольщением Аримана, если бы люди ограничились исчислением движения звeзд, изучением астрофизики, чтобы проникнуть за материальные связи небесных тел, чем сегодня люди столь горды. И было бы плохо, если бы этому галилеизму, коперниканству не было противопоставлено знание об одушевлeнности, об одухотворeнности космоса, что особенно идeт не в пользу земной инкарнации Аримана. Ему хотелось бы столь сильно удержать человечество в темноте, чтобы оно астрономию понимало только математически. Для этого он искушает многих людей проявлять их нерасположенность к знанию о духе и душе Вселенной. Но это лишь одна из соблазняющих сил, которые Ариман вливает в души людей. Другая из подобных соблазняющих сил Аримана — где он работает, я бы сказал, соответствующим образом совместно с люциферическими силами — связана — и это естественно для его инкарнации — со стремлением удержать как можно шире распространенное настроение, что для внешней жизни достаточно позаботиться лишь о том, чтобы человек был удовлетворeн хозяйственной жизнью. Здесь мы касаемся пункта, где современный человек часто неохотно останавливается. Видите ли, для действительного познания духа и души современная официальная наука, собственно говоря, больше совершенно не годится; ибо методы, которые используются в современной официальной науке, годятся только для внешней природы".
     "Я полагаю, что европейцы горды цивилизацией, когда они могут сказать: мы не людоеды! — Но душееды, духоеды эти европейцы с их американским придатком! Бездуховное поглощение материального означает увод духа на ложный путь. Подобные вещи сегодня трудно говорить человечеству. Ибо поймите хоть однажды правильно, каким образом приходится сегодня многое характеризовать в культуре, если знаешь всe это. И держать людей в таком душевно и духовно пожирающем состоянии означает следовать импульсу Аримана, ведущему его к инкарнации. Чем больше удастся расшевелить людей, чтобы они не просто хозяйничали в материальном смысле, но поняли, что как хозяйственная жизнь, так и духовная свободная самостоятельная жизнь, действительный дух должен рассматриваться как член социального организма, тем в большей степени люди будут так ожидать инкарнацию Аримана, что смогут занять по отношению к ней позицию, соответствующую людям.
     Другое течение в нашей современной жизни, которым пользуется Ариман, чтобы способствовать своей инкарнации, сегодня отчeтливо выступает в т.наз. национальном принципе. Всe то, что расщепляет людей на группы, что удаляет их от обоюдного взаимопонимания на всей Земле, что их разводит, — это в то же время способствует ариманическому импульсу. И человек должен различать голос Аримана во всeм том, что сегодня многообразно говорится о новом идеале на Земле: освобождении народов, даже самых малых, и т.п. — Прошли времена, когда кровь разделяла. Консервирование старого способствует намерениям Аримана. ... Способствуют этому также люди... с различным партийным мнением, партийным жизнепониманием. Доказать же можно как одно, так и другое". Доказательства остаются на поверхности бытия. С современным интеллектом можно об одном и том же сказать и да и нет. Выступают группы: одна доказывает одно, другая — другое. Это затем переходит в ненависть, которой достаточно в наше время. Всe это, опять-таки, способствует земной инкарнации Аримана.
     И что особенно служит его земной инкарнации — это одностороннее понимание Евангелий. Вы знаете, насколько в наше время необходимо углубление в Евангелия в духовнонаучном смысле. Но вы также знаете, как сильно сегодня распространено по Земле мнение, что Евангелия не следует постигать духовно, что человеку не следует вдаваться в то или иное действительное познание духа, космоса, способное нечто сказать о Евангелиях. Сегодня предлагают Евангелия "принимать просто". Я не хочу говорить о том, что истинных Евангелий люди сегодня не имеют, поскольку то, что сегодня имеют как перевод с их первоначального языка, — не Евангелия. Но я не хочу в это вдаваться; я хочу привести вам глубоко лежащие факты, состоящие в том, что нельзя прийти к действительному постижению Христа, если просто, т.е. удобно, как этого сегодня хотят вероисповедания и секты, входить в Евангелия. Во времена, когда разыгралась Мистерия Голгофы, и несколько столетий после неe имело место реальное постижение Христа, поскольку то, что осталось как предание, могло постигаться с помощью язычески-люциферической мудрости. Эта мудрость была отсталой, и то, что сегодня люди в вероисповеданиях и сектах находят в Евангелиях, — не ведeт их к реальному Христу, Которого мы ищем с помощью духовной жизни, это ведeт только к иллюзиям или, по крайней мере, к галлюцинациям, к душевным или одухотворeнным галлюцинациям о Христе.
     Через Евангелия к действительному Христу не прийти, если Евангелия не постигать духовнонаучно. Через Евангелия можно прийти только к галлюцинации относительно явления Христа в мировой истории. Впрочем, это основательно показано в теологии новейших времeн. Почему так любят теологи нового времени говорить о "простом человеке из Назарета" и Христа, собственно, понимать как Иисуса из Назарета, который несколько возвышался над другими историческими величинами? — А потому, что потеряна возможность приходить к реальному Христу, а также потому, что приобретаемое людьми из Евангелий фактически приводит к галлюцинациям, к иллюзорному; через Евангелия не могут постичь реальность Христа, но лишь галлюцинарные, иллюзорные представления. Их люди достигают. Подумайте, сколь многие теологи говорят, что Павел перед Дамаском имел "только видение". Они исходят из того, что через их рассмотрение Евангелий обретаются только галлюцинации и видения. Это не является чем-то фальшивым, но это всего лишь внутренние переживания, которые не имеют никакой связи с реальным Существом Христа. Я не говорю о галлюцинаторном с тем оттенком, что оно неистинно, я только хочу его охарактеризовать, что в этом случае Существо Христа постигается тем же образом, как постигаются внутренние галлюцинации. Если люди останутся с ними и не проникнут к действительному Христу ... то это в наибольшей степени будет способствовать целям Аримана. ... Существует большая опасность в том, чтобы отдельные Евангелия принимать слово в слово. Что можно пережить в отдельных сектах, где Евангелием от Иоанна или от Луки клянутся, клянутся их буквальным содержанием? — Это есть некий род бреда, род помрачения, перепомрачения сознания. При перепомрачeнном сознании, которое возникает как раз через Евангелия, если в них углубляются не духовно, получаются люди, которые наилучшим образом служат Ариману в подготовке его инкарнации, находятся в таком к нему отношении, как он этого хочет. К
     ак видите, опять неудобная истина для человека современности! Люди живут в их вероисповеданиях и говорят: мы не нуждаемся в какой-то там Антропософии, мы остаeмся просто при Евангелии. Из скромности, как говорят, остаются они просто при Евангелиях. В действительности же это ужасное самомнение — думать только так. И самомнение это состоит в том, что видимым образом Евангелие берут как будто бы слово в слово, но в действительности берутся за то, что, как достояние мудрости, переработано, и судят о нeм с помощью того, что человек приносит с собой через рождение и что из крови врывается в идеи. "Простейшие" люди большей частью оказываются наиболее высокомерными именно в области вероисповеданий. Но главное в данном случае заключается в том, что всe это подготовляет инкарнацию Аримана, когда людям всe вновь и вновь проповедуется: ничего вам больше не надо, как только читать Евангелия!
     Примечательно, что обе партии, сколь бы ни были они различны, работают вместе с тем и рука об руку: те, которых ранее я обозначил как душеедов, духоедов, и те, которые охарактеризованным образом через простое вхождение в словесное содержание Евангелий способствуют инкарнации Аримана. Обе работают рука об руку. ... Ибо вещи сегодня не таковы, чтобы люди могли их принимать буквально. Люди сегодня живут, как я не раз об этом говорил, в словах. Нам крайне необходимо уйти от слов и проникнуть в вещи. Сегодня слово отделяет человека от действительного существа вещи. Но особенно это происходит тогда, когда древние предания, к которым принадлежат и Евангелия, хотят принимать так, как это теперь часто рекомендуется делать, с т.наз. "простым пониманием". ... Я говорил: Ариман и Люцифер всегда действуют совместно. Дело заключается только в том, кто из них приобретает преобладающую власть над сознанием человека в определeнный период времени. Это была сильно люциферизированная культура, длившаяся от 3-го тысячелетия до Рождества Христова до Мистерии Голгофы, когда Люцифер инкарнировал в Китае. Многое светило от того момента вплоть до первых христианских столетий и продолжает ещe действовать и в наше время.
     Но теперь, в наше время всe обстоит так, что следы Люцифера до некоторой степени стали невидимы, поскольку на пороге стоит инкарнация Аримана в 3-м тысячелетии, и в тех вещах, о которых я вам сегодня говорил, особенно отчeтливо воспринимаются следы Аримана. Ариман с Люцифером заключили своего рода договор, который я мог бы выразить следующим образом: я, Ариман, нахожу особенно благоприятным для себя, — так говорит Ариман Люциферу, — заняться консервными банками; тебе я оставляю желудки, если ты предоставишь мне возможность желудки убаюкать, помрачить сознание людей по отношению к желудку, погрузить всех в сумрак.
     Вы должны правильно понять, что я имею в виду. В сумрачном, помраченном отношении к желудку находятся те люди, которых я обозначил как душеедов и духоедов, ибо они снабжают непосредственно люциферический поток тем, что они вносят в свой желудок, если в своeм человеческом они не несут спиритуального. Через желудок идет к Люциферу бездуховно съеденное и выпитое!
     А что я имею в виду под консервными банками? — Библиотеки и т.п. места, где хранятся те науки, которыми человек занимается, не имея к тому действительного интереса, которые не живут с человеком, а остаются в книгах, что стоят в библиотеках". Их читают для того, чтобы написать диссертацию или другую книгу и поставить еe в ряд с предыдущими. "Эти "консервные банки мудрости" особенно благоприятно способствуют целям Аримана".
     Люди занимаются какой-либо деятельностью, но связываться с нею не хотят; всe фиксируется в актах и т.п., переплетается и ставится на полки, с сутью же дела человек остаeтся не связанным. Маленькие консервные баночки, большие консервные банки с духом и душой. Всe консервировано и не вызывает никакого интереса. А из всего этого и возникает то настроение нового времени, при котором совсем не хотят вдаваться в те мировоззрения, исповедания, для которых необходима голова, где необходима голова, чтобы что-то понять. Вероисповедание, мировоззрение хотят подвести прямо к сердцу. Конечно, это можно сделать. Но что получается в действительности? "Люди хотели бы всe воспринимать, не напрягаясь головой, — сердцем, как они говорят, которое всe-таки без головы не бьeтся, но через которое можно хорошо воспринимать, если в виду при этом иметь желудок. Всe, что совершается в человечестве, должно проходить, должно несмотря ни на что, особенно, когда речь идeт о важнейших вещах жизни, через голову.
     Все эти вещи очень важно наблюдать. Ибо если их наблюдают, то видят, с какой огромной серьeзностью нужно отнестись к современной человеческой жизни и как необходимо отучиться от иллюзий, которые могут исходить из Евангелий, отучиться от того рода любви, какую люди ныне питают к иллюзиям. С тем родом знания, к которому люди теперь стремятся, истины не достичь. Люди сегодня находят весьма основательным, если какие-либо вещи в мире доказываются статистически. Со статистикой, с исчислением Ариман играет особенно легко; он особенно рад, когда учeные объясняют сегодня человечеству, что например, на Балканах всe должно обстоять так и так, поскольку там живeт столько-то македонцев, столько-то греков, столько-то сербов и болгар. Против чисел ничего не поделаешь, ибо люди верят в них. А с числами, в которые верят люди, Ариман делает те подсчeты, которые полезны ему в том смысле, как я это объяснил. Впоследствии люди обнаруживают насколько "верны" эти числа. Числа доказывают людям нечто совершенно определeнное; но если не ограничиться тем, что стоит в книгах, а посмотреть точнее, то часто можно заметить: да, в этой статистике, скажем мы, например, грек является отцом, сын — сербом, другой сын — болгарином. ... Разглядеть в этих числах именно, что в одной семье находится и грек, и серб, и болгарин означает прийти к истине, а не просто принимать числа, которыми теперь так удовлетворяются. Числом человек вводится в то направление, на котором Ариман наиболее благоприятным для себя образом исчисляет свою будущую инкарнацию в З-ем тысячелетии". 191(11)

1508."Лишь из соединения действий, исходящих из головы и из всего остального организма, полноценным образом возникает то, что затем отпечатывается в народном характере. Действие, исходящее из головы, некоторым образом нейтрализуется действием, исходящим из остального организма. Поэтому можно сказать: с тем, что житель Италии вдыхает с воздухом, что вообще для остального организма, кроме головы, определяется дыханием, с этим взаимодействует конфигурация нервной системы всей головы... Во Франции дело обстоит иначе. Что в организме живет как ритм, является особым ритмом для головы и особым для остального организма; голова имеет свой ритм. Если в Италии имеет место нервная деятельность головы, которая взаимодействует с тем, что как воздух воздействует на человека, то во Франции — это ритм, ритмическое движение в голове, вибрация, ритма в голове вместе с тем, что вызывается в организме жидкостью. Так строится через особое взаимодействие индивидуального человека головы с тем, что Дух народа вызывает из окружения, народный характер. ...
     Дух народа британской сути действует через все земное, главным образом через соль и ее соединения в организме. Твердое здесь самое главное. ... солевой элемент действует здесь через все, что через воздух и питание входит в организм. Это вызывает всеобщую конфигурацию британского народного характера. Но также и здесь из головы действует нечто нейтрализующее... Как ритм, так и пищеварение, обмен веществ имеют место не только в голове, но и во всем организме. Каким образом организм головы производит свой обмен веществ — это взаимодействует с солевым элементом в организме, и это обусловливает британский народный характер. Так что земное в связи с обменом веществ в голове производит британский народный характер. И можно сказать: в то время, как народная Душа действует через солевой элемент, ей навстречу из головы устремляется особенность обмена веществ в голове. ...
     У американцев это, опять-таки, обстоит иначе, там действует подземный элемент. ... нечто вибрирующее под землей. Это имеет там преимущественное влияние на организм. Особенно через подземные магнитные и электрические потоки действует в народном характере американцев народный Дух. И навстречу этому нечто исходит из головы: ... человеческая воля. Такова особенность американского народного характера. ... А если народная Душа воздействует на человека из подземного, то он не вырабатывает свою народную Душу в свободе, но бывает народной Душой, так сказать, одержим. ... (пример). И если у Германа Гримма можно видеть, как завоевывается все человеческое, то у Вудро Вильсона видна человеческая одержимость всем этим". Потому-то так важно знать кто говорит, а не что говорится. И Гримм, и Вильсон могут говорить об одном и том же, но у первого содержание сказанного многократно переработано, у второго все говорится из одержимости.
     Если подняться из хаоса того, что имеет место на Востоке Европы, то можно увидеть, что у славян, у русских народный Дух действует в вибрирующем свете. "И когда на Востоке то, что там должно взрасти в будущем, освободится от эмбриональных оболочек, то ... там увидят совершенно иное, чем на Западе, действие народного Духа". Отраженный почвой свет действует там. "Но он действует не на организм, а непосредственно на голову, на чувство мысли, на способ выработки представлений, ощущений и т. д. Таким образом, способ действия народного Духа здесь противоположен тому, что имеет место на Западе, где он действует на остальной организм, а из головы исходит противодействие ему. ...
     Действующее (на Востоке) в противоположном направлении, исходит от остального организма, особенно от организации сердца. Это действует в противоположном направлении на голову и изменяет исходящее из нее действие. Сейчас это все пока еще в хаосе, в эмбриональных оболочках. Ритм дыхания здесь ударяет в голову и нейтрализует то, что окольным путем через воздух приходит от Духа народа. ... Особенность азиатского Востока состоит в том, что народный Дух лишь отчасти действует там через свет, воспринятый, отраженный почвой и затем идущий в голову. В другом случае народный Дух там действует не через свет, а вообще через невидимое: через гармонию сфер, которая вибрирует через все, которая для духовного человечества азиатского Востока является действием народного Духа; но этот Дух отражается землей и воздействует на голову. А навстречу ему действует ритм дыхания. В этом заключается тайна ищущего дух на Востоке, когда он стремится к особой выработке дыхания, чтобы через него прийти в связь с духом (йога). ... он ищет его тем способом, как это заложено в его народном характере. И чем дальше идти на Восток, тем в большей мере это имеет место.
     В Средней Европе народно-душевное действует через тепло. Это действие достигает среднеевропейца однажды через голову, другой раз через остальной организм, в зависимости от того, как действует тепло: извне, как греющий воздух, или через питание, или через дыхание. Все это является посредником для народного Духа. Противодействующим здесь, опять-таки, оказывается тепло ... рожденное человеком внутри себя. ... Что в организме через народного Духа действует как тепло, этому навстречу идет собственное тепло головы. Если тепло народного Духа действует через голову, то навстречу ему действует тепло из всего остального организма". Чем живее, жизненнее деятельность чувств, тем больше человек развивает собственного тепла, а кто ощущает поверхностно, тот порождает его меньше. "Тепло здесь сталкивается с теплом. Такова особенность образа действий среднеевропейского Духа народа. ... Тепло обусловливает европейский характер, который выражает себя в том, что более или менее может входить во все. Мы не делаем ценностных определений, но только характеризуем, поэтому каждый может это принимать как хочет: как добродетель или как нечто ей противоположное. — Тепло к теплу: это делает подвижным, пластичным, способным во всем найти себя, также и в чужом народном характере". 181(8)

Нации и культура

1509."Ибо, если обратиться к тому, что представляет собой сегодня — я прошу обратить на это внимание: сегодня! — русское душевное и вообще народное своеобразие, то можно сказать: в России — да простят мне русские, но это истина — головной человек чувствует себя как дома ... Они (русские), может быть, скажут: в России человек сердца чувствует себя как дома, а головной как раз отступает назад. Но это можно утверждать только в том случае, если вы не достаточно точно изучали Духовную науку. Ибо русская головная культура потому до некоторой степени кажется культурой сердца, что, выражаясь тривиально, русский имеет сердце в голове, т. е. сердце действует так сильно, что своей деятельностью охватывает также и голову, что оно пересекает всю интеллегенцию, что оно пронизывает все. Действие сердца на голову, на понятия, на идеи придает определенную конфигурацию всей восточноевропейской культуре".
     "Пусть на меня не обижаются среднеевропеицы, но дело здесь обстоит так: существенным у них является то — и это характеризует всю среднеевропейскую культуру, — что их голова постоянно проваливается в грудь, а нижняя часть тела, или конечности, постоянно надвигается на сердце. ... он потому так неуверен, что и с одной, и с другой стороны не находит опоры".
     "Теперь пусть на меня не обижаются западноевропейцы, ибо — как вы уже можете догадаться — их культура является культурой нижней телесности, мускульной культурой, т. к. ее особенность состоит в том, что все, исходящее из культуры мускулов — это относится к народам в целом, а не к отдельным людям, — сильно действует также и в голове, поэтому здесь имеет место инстинктивная интеллигенция, поэтому здесь возникла культура мускулов в смысле современной жизни, спорт и т. д.".
     "У русских дело обстоит так, что у них сердце воскуряется в голову, у англоязычных народов нижняя часть тела воскуряется в голову, но при этом голова, в свою очередь, действует на нижнюю часть тела и управляет ею. Очень важно эти вещи иметь в виду. Но нет нужды всегда высказывать их столь радикальным образом, как мы это делаем между собой". 186(10)

     297. Один род мистиков, подобно неоплатоникам (Ямвлиху, Плотину), живет умом и сердцем. Это Эригена, Майстер Экхарт. "Другой род мистиков не любит того, что идет через мысль. Благодаря этому они сберегают силы и сердцем чувствуют все, что говорит окружающая природа. Это опьяняющая сила сердечного чувства. Таков Франциск Асизский.
     Но если бы человек выключил все личное сознание и кроме того все переживания сердца, то он давал бы людям только чистые мысли — мысли и представления, которые пользуются только орудием мозга. И если на Франциска Ассизского люди смотрят с интересом, но не решаются ему подражать, то от мистика последнего рода они будут бежать, так как людей интересуют именно личные переживания, а он их подавляет. Таким мистиком является Гегель — мистик с одним переживанием мозга. Такой человек поднимает нас, так сказать, на чистейшие эфирные высоты мысли. В то время как в обыкновенной жизни человек имеет только такие мысли, которые коренятся в личном интересе, в личном сознании, проникнуты этим личным, у философа-мистика Гегеля именно это должно быть исключено. Такой мистик исключает также и то, что делает духовное желанным благодаря тому, что оно связывается с переживанием сердца. ... из всего, что может пережить человеческое сердце, он имеет только мысли. ... Гегель обращает свое внимание и на "я", поскольку оно есть идея особенно важного переживания, переживания "я".
     Еще один тип мистиков имеет в себе все три способности: земное сознание, переживание сердца и мозга (т.е. мышление) — и погашает их одну за другой (сердце последним), — такова святая Тереза.
     Если же у мистиков, стремящихся выйти за пределы лично-человечески-земного, тем не менее в сильнейшей степени сохраняются переживания сердца, то в их стремление вмешивается нечто человечески ограниченное — любовные инстинкты (переживание жениха-Христа со всеми силами человечески земной любви и др.), — такова святая Хильдегарда. Когда же у подобных мистиков не утрачивается некий взгляд на себя со стороны, чувство юмора, то возникает более симпатичный тип мистиков: Матильда из Магдебурга". 137(4)

Мышление и созерцание


     655д. "В смысле Гегеля, идею не должно постигать абстрактно, подобной абстрактной точке. Нет, она наполнена, может производить из себя богатое содержание, подобно тому, как в семени имплицитно содержится все растение.
     Так что идея, согласно Гегелю, должна из самой себя производить содержание, независимо от духа и природы; оно, таким образом, когда применяется, может быть применено к обоим. Так что еще до того, как человек займется вопросом о значении духа и природы, он уже обрел точку зрения на то и другое и видит затем в природе манифестацию идеи и видит в духовном изживание идеи. Итак, нам дано усвоить точку зрения, согласно которой идея развивается так, что человек тут остается как бы ни при чем. Человек предается глубоко собственному (исконному) процессу себя в самом себе и из себя развивающего мира идеи. Отсюда следует то, что в гегелевском смысле можно назвать наукой логики. В ней имеют дело не с субъектом и объектом, как в аристотелевской логике, а с самодвижением стоящей над субъектом и объектом идеи. ... Идея должна думать, не Я". Д. 30, с. 5
     "Независимым от организма является лишь играющее в восприятиях мышление. Поэтому лишь благодаря этому мышлению можно обрести самопознание.
     Отвлеченное от восприятий мышление связано с организацией. Мышление должно так укрепиться, чтобы его можно было переживать в той же силе, что и воспринимающее мышление. Мысля, нужно развить такую же силу, какую развивают в восприятиях". Д. 45, с. 12
     "Жизнь пребывает понятийно внутри нашего сознания лишь в том случае, если понятие может органично переходить в другие понятия. В неорганическом, где мы имеем ограниченные понятия, мы имеем в нашем сознании одно лишь замаскированное мертвое. Мы нуждаемся в понятиях, переходящих одно в другое, которые живут, способны метаморфизироваться. Такие понятия не отталкиваются, лишь когда мы их обретаем в нашем внутреннем. Эти понятия можно выносить вовне, и они способны через жертвоприношение, через пресуществление и причастие вести к новому соединению с Божественным, которым мы были оставлены на Земле". 343, с. 183
     "Объективное понятие может быть увидено внечеловеческими глазами прошлого". Д. 15, с. 16
     "Свет является чем-то таким, что человек хотя и знает, но лишь так, что воспринимает его извне; благодаря медитации получают внутренний противообраз света, узнают, как свет возникает, и потому могут производить его сами. Этого может достичь тот, кто дает чистым понятиям действительно медитативно воздействовать на свою душу, кто овладел свободным от чувственного мышлением. Тогда весь окружающий мир предстает ему как текучий свет, и тогда ему следует как бы химически выработанное представление о воде соединить с представлением о свете". 324а, с. 61
     Нужно любить мысли, как собственных детей, постоянно заниматься ими. Тогда вокруг нас образуется мысленный панцирь, мы преодолеем переходную стадию, станем позитивны. Мы всегда окружены мыслями как силами, воздействующими на нас. Существуют люди, словно бы окруженные кристаллом, от которого отскакивают все неподходящие мысли.
     "Рассудок и разум — лишь посредники для постижения сердцем". С помощью рассудка и разума человек лишь проникает к мыслям Бога. А получив их, он должен научиться их любить. Человек учится постепенно любить все вещи. Но этим не утверждается, что он, отказываясь от собственного мнения, должен привязываться сердцем ко всему, что ему встречается. ... когда суть вещи исследована в ее божественной основе, тогда человек начинает ее любить. Если передо мной низкий, порочный человек, то мне не следует любить его пороки". Нужно постараться понять их происхождение, чтобы быть в состоянии помочь. "Бог во всех вещах, но это божественное в вещи я должен сначала искать. ... Если сердце ищет любовь к истине во всех существах, то живет "дух в сердце". Такая любовь является одеянием, которое душа должна носить всегда. Она тогда сама вплетает Божественное в вещи".
     "Голова и мозг являются лишь переходными органами познания. Орган, который действительно глубоко и сильно будет всматриваться в мир, имеет свой зачаток в современном сердце". Чтобы стать органом познания, сердце должно многообразно преобразоваться. "Но именно сердце является источником, родником, из которого возникает будущая ступень человека". 266-1, 31-32, 61, с. 100
     "Мысль обдумывает мысли" — это медитативное изречение высшего значения. Не мозг мыслит, не эфирное или астр.тело, но сама мысль обдумывает мысли. Это также является тем, что со всей ясностью исходит из нашего изречения: В духе пребывало ядро (зародыш) моей жизни"... 266-2, с.135
     "Человеку никогда не прийти бы к переживанию действительности, если бы, мысля, он сам не стал не действительным и благодаря тому не воспринял бы действительное как что-то чужое". Д. 45, с. 11
     "Манас можно развить лишь научившись все, приобретенное с помощью мышления, ощущать как нечто малозначительное по сравнению с тем, что можно обрести, открывшись мыслям, струящимся из Богом сотканного Космоса". Из души следует удалить все, чему научился, стать непосредственным, как ребенок. "Лишь непосредственности души предлагаются божественные загадки, окружающие нас. Детской должна стать душа, чтобы достигнуть Царства Небесного. Навстречу детской душе струится из духовного мира сокровенная мудрость — Манас — как дар милости". 266-3, с. 244-245
     "Чистая мысль должна превратиться в образ, создать образ... Все, созданное Богом, сначала было образом".
     "На ранних ступенях развития человек обладал спиритуальным созерцанием и мышлением. Его тело было некоего рода местом покоя, в котором он засыпал и терял сознание, когда находился в нем". 266-1, с. 266-267, 364
     "Если мысли освобождены от чувственности, то остается сделать всего лишь один шаг, чтобы вступить в сверхчувственный мир". Д. 11, с. 9
     "Уже десять лет (говорится в 1912 году) Средней Европе дается духовный импульс, который может вести к сверхчувственному созерцанию". 266-2, с. 428
     "Кто владеет созерцанием духа, не нуждается, как кажется, в доказательстве; однако вживание в доказательство само есть путь, приводящий к созерцанию". Д. 45, с. 13
     "Созерцающая сила суждения": intellectus archetypus. Д. 10, с. 14

     305. "Для развивающегося антропософа легче мыслить образно, вызывать в себе как бы имагинативные представления, чем мыслить абстрактно . Это обусловлено отделением деятельности внутренних частей мозга от внешних, участвующих в абстрактном мышлении".
     ""Теософия" (книга) построена согласно структуре правильного мышления, так что она постоянно при­нуждает к упрощению также и другую часть мозга (внешнюю), предохраняя ее этим от отставания".
     "При внутренней антропософской жизни понижается и ослабляется тесная связь между нервной и кровеносной системами: кровеносная система становится более чувствительной к влияниям климата и по­чвы, а нервная система — более независимой". Напр., при переезде в другую местность оккультист может испытать учащение пульса, но не ощутит страдания из-за того, что покидает привычные места. "Кто стал антропософом в сердце, тот по своей крови узнает характер чужого города". 145 (I)

     306. "Человек — это микрокосм, в сердце открытый для солнечных влияний на Земле и даже отражаю­щий их от себя, а в мозгу ведущий свою внутреннюю жизнь, непосредственно связанную с внесолнечным ко­смосом... С солнечным влиянием на Земле наш мозг связан только через внешнее восприятие... Антропо­софское развитие преодолевает мир внешних чувств, и тогда мозг освобождается для внутренней жизни, которая настолько космична, что даже Солнце оказалось бы слишком специальным, если бы в ней отразились эти солнечные влияния. Когда человек отдается во время медитации тем или иным имагинациям, то в его мозгу разыгрываются процессы, не связанные с нашей Солнечной системой, но соответствующие про­цессам, протекающим вне ее, в космосе. И между сердцем и мозгом существует поистине такое же отноше­ние, как между Солнцем и звездным небом. ...Сердце образует как бы обратный Космос, оказывает сопро­тивление — если можно так выразиться — звездному мозгу, когда душа с внутренней серьезностью и сосре­доточенностью отдается чисто антропософским мыслям. Это сопротивление выражается в том, что человек начинает чувствовать, как расходятся пути сердца и мозга, и ему приходится следить за ними порознь. ... Ощущения человека дифференцируются, и он начинает чувствовать мозговые процессы в том спокойном движении, которое являет собой ночное звездное небо; а в сердце он чувствует теперь жизнь нашей Солнеч­ной системы". 145 (2)

     343. "Современные люди не только потому не хотят переводить головное знание в сердечное, что сердечное знание требует много времени, но и потому, что сердечное знание так реагирует на головное, что отталкивает его, если оно не истинно. Остальной организм тогда заявляет о себе как некий род совести. А этого боится склоняющееся только к голове человечество современности. ... Сердце всегда говорит го­лове "нет", если не ищется духовное или если к знанию стремятся из эгоизма, вожделения, честолюбия и т.д. На этом основании необходимо, занимаясь Духовной наукой, ни с какой стороны не допустить ни малей­шего компромисса. Духовная наука из самой себя должна держаться позитивно; не следует заключать компромиссы ни на половину, ни на четверть, ни на восьмую; сегодня это слишком серьезное дело".
     "Можно серьезно принимать одну только Духовную науку, и если человек хочет, он может отказать много­му, что выдает себя за ученость. Нельзя со всем заключать компромиссы". 181 (2)

     1255. "В такую эпоху (Михаэля) космополитическое, интернациональное стремление идет через мир. Национальные различия кончаются. В эпоху Габриэля национальные импульсы были основаны в евро­пейской цивилизации и в ее американском придатке. В наше время Михаэля, в течение трех столетий, эти импульсы будут полностью преодолены. В каждую эпоху Михаэля через человечество проходит всеоб­щее стремление, всеобщечеловеческое стремление в противовес специальным интересам отдельных наций и человеческих групп. В эпоху правления Михаэля на Земле до Мистерии Голгофы это выразилось в том, что из отношений, господствовавших тогда в Греции, возникла та колоссальная тенденция, приведшая к по­ходам Александра, в которых греческая культура и цивилизация гениальным образом были распространены в Азии, в Африке и среди таких народностей, которые до того жили совершенно в ином. Колоссальное деяние нашло свое завершение в том, что было основано Александром: космополитический поход, содержав­ший стремление духовные силы, собранные в Греции, дать всему цивилизованному миру того времени.
     Такое происходит и происходило под действием импульса Михаэля. И те существа, которые принимали участие в таких земных деяниях, совершавшихся как служение Михаэлю, они во время Мистерии Голгофы не были на Земле. Все те существа, принадлежавшие к царству Михаэля, безразлично, были ли это чело­веческие души, пришедшие в духовный мир через врата смерти после окончания эпохи, развоплощенные человеческие души, или такие, которые никогда не были воплощены на Земле, — все они были связаны между собой в совместной жизни в сверхчувственном мире в то время, когда на Земле разыгралась Мисте­рия Голгофы. ... Жители Земли имели переживание, что Христос, высокий Дух Солнца, пришел к ним. Но они мало что знали о том, к чему ведет соответствующая оценка этого события.
     Тем больше сознавали это развоплощенные души, проходившие в окружении Михаэля через жизнь в сфере Солнца. Они могли оценить это событие в другом аспекте, из надземного мира. Что тогда свершилось для мира, они могли оценить с Солнца. И они пережили, как Христос, Который до того действовал в сол­нечной сфере, так что достичь Его могли только из Мистерий, когда возносились в сферу Солнца, поки­нул Солнце, чтобы на Земле соединиться с земным человечеством.
     Для тех существ, принадлежавших к общине Михаэля, это было потрясающим, ни с чем не сравнимым событием, потому что эта община Михаэля имела особую связь со всем тем, что является исходящей от Солнца космической судьбой. Они должны были расстаться с Христом, занимавшим до того Свое место на Солнце, Который должен был занять Свое место на Земле. Таков этот другой аспект". С этим было свя­зано еще нечто другое. В прошлом человек получал духовное содержание через откровение. Сегодня че­ловек мыслит о вещах; прежде мысли приносились душевным впечатлением, они были инспирированными. Управлял космической интеллигенцией Михаэль. Такой человек, как, например, Александр Великий, рас­сматривал себя не иначе как миссионером, инструментом Михаэля, он сознавал, что мысли приходят к нему на пути Михаэля (хотя он носил тогда другое имя). Все это давало силу воли в действиях.
     "С нисхождением Христа на Землю было связано то, что Михаэль со своим окружением наблюдал не то­лько нисхождение Христа с Солнца, но прежде всего то, как постепенно от него, Михаэля, ускользает господство над космической интеллигенцией. С Солнца тогда было совершенно ясно видно, что впредь веши с интеллигентным содержанием будут приходить к человеку не из духовного мира, но человек должен будет сам завоевывать свою интеллигенцию на Земле. Это было впечатляющее, значительное событие — видеть, как интеллигенция устремляется на Землю. ...
     На Земле с VIII, IХ столетий началась эпоха интеллигенции и люди стали образовывать собственные мыс­ли. В школе Шартра еще некоторое время по традиции продолжали распространять то, что открывалось в космической интеллигенции, а затем управление интеллигенцией на Земле перешло к отдельным членам ордена доминиканцев.
     Вся схоластика представляет собой борьбу людей за ясность в отношении струящейся вниз интелли­генции. Нет ничего удивительного в том, что главный интерес тех, кто был вокруг Михаэля, обратил­ся именно к тому, что на Земле разворачивалось как схоластика. В том, что делали Фома Аквинский* и его ученики, а также другие схоластики, видели земной отпечаток того, что было тогда течением Михаэля. А течение Михаэля — это управление интеллигенцией, полной света, спиритуальной интеллиген­цией. ... Прошло несколько столетий с тех пор, как в IX в. по Р.Х. Михаэль увидел нисходящим на Землю то, что ранее было космической интеллигенцией. И он видел, как она продолжала струиться на Землю и вот устремилась в схоластику. Это было внизу. Но он собрал тех, кто принадлежал к его цар­ству, в области Солнца, он собрал как души, которые находились в жизни между смертью и новым рожде­нием, так и тех, кто, принадлежа к его царству, никогда свое развитие не проходили в человеческих телах, но которые имели определенную связь с человечеством. Там были, как вы понимаете, те человече­ские души, о которых я вам рассказал как о великих учителях Шартра. Особенно значительным среди тех в воинстве Михаэля, кто совершал свои деяния в начале ХV столетия в сверхчувственных мирах, был Аланус аб Инсулис. Но также и вое другие, кого я вам называл как принадлежавших к школе Шартра, были соединены с теми ... кто происходил из ордена доминиканцев. Души, принадлежавшие к платоновскому течению, были сердеч­но соединены с теми душами, которые принадлежали к аристотелевскому течению. Все эти души прошли именно через Импульс Михаэля. Многие из этих душ жили так, что Мистерию Голгофы они сопереживали не в земном аспекте, а в аспекте Солнца. И тогда, в начале ХV в., они были в духовном мире в зна­чительном положении.
     Здесь возникло под водительством Михаэля нечто такое — мы ведь должны употреблять земные выра­жения, — что можно назвать сверхчувственной школой. Что некогда было Мистерией Михаэля, что возве­щалось в древних Мистериях Михаэля посвященным и что теперь должно стать другим, поскольку интелли­генция нашла свой путь из космоса на Землю, — это в исключительно значительных чертах резюмировал сам Михаэль для тех, кого он собрал в той сверхчувственной школе в начале ХV в. Тогда в сверхчувст­венном мире снова ожило все то, что некогда в Солнечных Мистериях жило как мудрость Михаэля. Тогда грандиозным образом было резюмировано то, что существовало в аристотелевском продолжении платонизма и через Александра Великого было перенесено в Азию, перенесено в Египет. ... И все души, которые всегда были связаны с тем потоком, о котором я рассказываю в ряде лекций, те души, которым было пре­допределено принадлежать к антропософскому Движению, которые в своей карме содержали задачу образо­вать антропософское Движение, все те души приняли участие, как ученики, в той сверхчувственной школе. Ибо все, чему там учили, учили с той точки зрения, с какой в другом роде в человеческом развитии внизу следует учить михаэлически через собственную интеллигенцию человеческой души". Там учили, как в последней трети XIX в. Михаэль вступит в свое правление на Земле в ряду семи Архангелов, что он снова найдет космическую интеллигенцию, которая ушла от него. "Но он найдет ее в особом состоя­нии; он найдет ее в сильнейшей мере подверженной действию ариманических сил. Ибо в то же самое вре­мя, когда интеллигенция погружалась из космоса на Землю, все более и более возрастало стремление ариманических сил космическую интеллигенцию, когда она становилась земной, отнять у Михаэля, дать ей проявляться только на Земле, отдельно от Михаэля.
     Это большой кризис, длящийся от начала ХV в. и по сей день, кризис, внутри которого находимся и мы, кризис, выражающийся как борьба Аримана против Михаэля, как такая борьба, в которой Ариман ис­пользует все, чтобы оспорить у Михаэля господство над интеллигенцией, ставшей теперь земной. Миха­эль же стремится всеми импульсами, которые он имеет после того, как от него ушло господство над ин­теллигенцией, снова вместе с началом его земного правления в 1879 году овладеть ею на Земле". Ари­ман же хочет, чтобы интеллигенция продолжала, как в эпоху Габриэля, оставаться делом человеческого кровного родства, делом цепи поколений, сил размножения. "Быть антропософом, кроме всего прочего, означает: хотя бы до определенной степени понимать эту борьбу (Михаэля с Ариманом). Она повсюду явля­ет себя. Ее настоящий облик встает за кулисами исторического свершения..."
     И еще нечто видели те души, что находились в сверхчувственной школе Михаэля в начале ХV в. "Они смогли видеть нечто такое, что лишь через многие-многие столетия повторяется в космическом стано­влении: было увидено при взгляде на Землю, как Серафимы, Херувимы и Троны, т.е. высшая, первая Иерар­хия, исполняли колоссальное деяние. ... В ту эпоху земных потрясений, в которую на Земле действовали розенкрейцеры, в которую совершались разные примечательные вещи, которые вы можете исследовать в истории, в ту эпоху Земля являла себя, для духов в сверхчувственном, бушующей от колоссальных мол­ний и громов. Это Серафимы, Херувимы и Троны переводили космическую интеллигенцию в тот член челове­ческой организации, который является нервно-чувственной организацией, головной организацией.
     Свершилось событие, которое сегодня еще не проявляется отчетливо, ибо оно проявляет себя в ходе столетий и тысячелетий, и оно состоит в том, что человек был полностью преобразован. Ранее он был человеком сердца. После того он стал человеком головы. Интеллигенция стала его собственной интеллиген­цией. С точки зрения сверхчувственного это было чем-то бесконечно значительным. Было увидено все то, что как силы и мощь пребывает в царстве первой Иерархии, в царстве Серафимов, Херувимов, Тронов, кото­рые потому вовне явили свою силу и мощь, что они правят духовным не только в духе, как Динамис, Эксузиаи, Кириотетес, но духовное вносят в физическое, духовное делают творческим в физическом. Серафимы, Херувимы и Троны, они совершили деяния, которые повторяются лишь через эоны. И можно сказать: чему Михаэль учил своих в то время — это возвещалось среди молний и громов внизу, в надземном мире. Это должно быть понято, ибо эти молнии и громы, дорогие друзья, должны стать воодушевлением в сердцах и душах антропософов!
     Кто испытывает действительную тягу к Антропософии — сегодня еще бессознательную ... тот несет в своей душе последействие того, что тогда в кругу Михаэля он воспринял ту небесную Антропосо­фию, которая предшествовала земной. Ибо учения, данные Михаэлем, были такими, что они подготовили то, что должно было стать на Земле Антропософией".
     Так двояко: в школе Михаэля и в сверхчувственном культе в начале ХV в., были подготовлены те, кому затем на Земле надлежало подойти к тому, что станет действовать здесь как Антропософия. Это были те, кто учил в Шартре, кто действовал в схоластике и те две группы душ, которые я вам опи­сал ранее. Одни из них с началом эпохи Михаэля сошли на Землю, но остались связанными с теми, кто как учителя Шартра — Бернард Сильвестрис, Аланус аб Инсулис и др. — должны еще оставаться в сверхчувственном. "Но те, кто сегодня с истинной внутренней сердечной преданностью может воспри­нять Антропософию, имеют в себе импульс того, что они пережили в сверхчувственном в начале ХV в. и в начале XIX в. совместно со всеми другими, которые с тех пор еще не сходили вниз и долж­ны появиться на Земле в конце XX столетия. До того времени через антропософскую спиритуальность будет подготовляться то, что из общности должно будет осуществляться как полное откровение того, что было подготовлено сверхчувственно через указанные течения.
     Мои дорогие друзья, антропософу следовало бы воспринять это в свое сознание, уяснить себе, ка­ким образом он призван подготовлять уже теперь то, что должно все более и более распространяться как спиритуальность, пока оно не придет к кульминации, где истинные антропософы снова должны бу­дут быть здесь, но соединенными с теми другими, быть здесь в конце XX столетия. Истинные антропо­софы должны иметь сознание, что сегодня дело заключается в том, чтобы принять участие, видя, по­могая Михаэлю, в борьбе с Ариманом. Только благодаря тому, что такая спиритуальность, которая хо­чет течь через антропософское Движение, соединится с другими духовными течениями, Михаэль найдет те импульсы, которые снова соединят его со ставшей земной, но принадлежащей ему интеллигенцией.
     Моей же задачей является показать вам, какими рафинированными средствами Ариман хочет помешать этому, в какой острой борьбе находится этот XX век. Понимание серьезности времени, мужество, не­обходимые для того, чтобы правильным образом войти в спиритуальные течения, может человек из всех этих вещей внести в свое сознание. Но когда человек берет в себя все эти вещи, когда он говорит себе: ты, душа человека, ты можешь, если поймешь это, быть призванной к соучастию в укреплении господства Михаэля, — то в это время может возникнуть то, что можно назвать жертвенным внутренним ликованием души от возможности стать настолько сильной. Но настроение для этой полной мужества силы, для этого сильного мужества найти необходимо. Ибо над нами, написанная сверхчувственными письменами, стоит надпись: Осознайте, что вы снова придете перед концом XX столетия и в конце этого XX столетия, вы для этого подготовлены! Осознайте, как может сформироваться то, к чему вы приготовлены!
     Осознать себя в этой борьбе, осознать себя в этом решении между Михаэлем и Ариманом, — это есть нечто такое, дорогие друзья, что можно назвать антропософским энтузиазмом, антропософским вдохновением". 237(7)

_____________________________________________
* "Фома Аквинский, будучи маленьким ребенком, получил астр.тело Христа Иисуса. Оно низошло на него как блеснувший луч и убило лежавшую вместе с ним в колыбели сестру; астр. же тело Фомы, восприняв высокое астр.тело, сделалось эластичным". 264 с. 226