81. "Крестьяне живут ближе к земле, горожане эмансипируются от земли; первые — это аграрии; вторые — люди индустрии. В наше время и те и другие получают совсем иное значение, чем в прошлом. ... Если человек развивается целиком в сфере индустриальной жизни, то он следует абстрактным мыслям, и он приходит — не в ницшеанском смысле — к сверхчеловеческому, т. е. к люциферическому миру. Ариман передает свое могущество люциферическому миру, и человек пронизывается его силами и его понятиями с люциферическими эмоциями. Аграрий легко приобретает нечто жестокое; индустриальные понятия очень легко получают нечто абстрактно-напористое. Это совершенно реальные, конкретные явления нашего времени". Несколько более "аграрно" написано Ев. от Луки; более "индустриально" — Ев. от Матфея. 176 (9)

136. "Благодаря тому, что за человеком в определенном смысле стоят Архай, Архангел, Ангел, он принадлежит к определенной человеческой группе (расе, народу, семье). Благодаря этому он стоит в наследственной линии, в наследственных отношениях. ... Но Христос желает большего, иного: ...ты должен, рассматривая человека, понимать, что его действительность приходит не просто от Архая, Архангела, Ангела, но от еще более высоких духов, которые уже не принадлежат земному развитию, планетному развитию. ... Так через майю человека выступает нечто сверхземное".
     "В каждом человеке присутствует сверхземная природа, и земными человеческими средствами ее не понять. ... Но перед приходом Мистерии Голгофы люди стали терять свое сверхчеловеческое, низошли до человеческого... когда стали римского цезаря почитать как бога. Человек тогда утратил свою человечность и погрузился в подчеловеческое. ...С приходом Христа за каждым земным человеком стоит Христос, и для каждого земного человека истинны слова: "Что сделал ты для меньшего из Моих братьев, то сделал ты для Меня". — Это нужно ощутить, только тогда можно прийти к полной истине". 172 (10)

Действия Люцифера и Аримана в человеке

389. "Человек стоит в середине между царством Ангелов и животным царством. Его внешняя физичес­кая форма в древние времена сильно напоминала животную форму, но она была одушевлена... Не имея ни малейшего представления о том, что происходило в той области, геологи и палеонтологи роются сегодня в человеческих остатках, которые имеют убегающий назад лоб, звероподобный облик, и верят, что так можно свести человека к животному. В отношении внешнего физического облика это было так, но чем бо­лее животный вид имела эта форма, тем более она была проодушевлена древней мудростью. ...
     Первобытный человек был исполнен сверхчеловеческим. Но он возрастал, вопреки этому развивая все более животнообразные формы, пока не стал неким родом сверхживотного, соединив в себе различные животные облики. В этом сверхживотном могло пребывать существо совсем иного рода, чем обыкновенное существо Ангела, — ариманическое существо. И как раз в то время, когда дотлевала прадревняя мудрость, становясь традицией, тот человек становился все сильнее и сильнее, усваивая своей животной организацией рассудочность. И так мы ви­дим, как с VIII дохристианского столетия человек сначала медленно, а потом все быстрее развивается та­ким образом, что из его внутреннего произрастает некий род сверхживотного существа ариманического рода, а проодушевление приходит с другой стороны.
     Ариманическое существо встречается в человеке с люциферическим существом такого рода, что оно уже с давних пор старается увести человека с его пути. Можно сказать, что люциферическое существо, одушевляющее человека на Земле, хочет его с Земли увести, постоянно тянет его в сверхчеловеческое. Оно хотело бы куда больше, чем Ангел, обладать им, не допускать его до низших функций физического орга­низма. Люциферическое существо гневается на ходящего на своих двоих по Земле человека, связанного своими низшими функциями с Землей; все животное люциферические существа хотели бы совлечь с человека, и в этой эпохе бытия они, например, не хотели бы пускать его в физические воплощения, но удержать в жизни, протекающей между смертью и новым рождением. Других же существ, ариманических, можно назвать сущест­вами боли. Ибо они стремятся к человеческому облику, но достичь его не могут. Через ужасную боль, по сути говоря, проходят эти ариманические существа. Это подобно тому, как если бы животное смутно чув­ствовало в себе: ты должно выпрямиться, ты должно стать человеком, — как если бы оно хотело все в се­бе разорвать. Эту ужасную боль чувствуют ариманические существа. И она может быть умерена лишь тог­да, когда они подходят к человеку и овладевают его рассудком. Рассудок охлаждает их боль. Потому они и вчленяются в человеческий рассудок, вонзают в него когти всем своим существом, влезают до моз­га костей. ... Т.обр., человек является полем битвы между люциферическим и ариманическим. И можно сказать: люциферическое протягивает руку в игру всего художественного, всего абстрактно-теологического; ариманическое представляет собой нечто, как бы выходящее из материального мира, проходящее сквозь животное царство, что с болью стремится к человеку, желая овладеть рассудком, но постоянно отбрасывается в человеке назад сверхчеловеческим существом и, отлетая назад, желает захватить с со­бой рассудок. Это есть нечто, постоянно желающее все вновь и вновь проникнуть внутрь человека и удержать его при обычном рассудке, не желающее допускать его до имагинаций, инспираций, поскольку, оставаясь с ним, человеческое существо может умерять его муки".208 (14)

IV. ФЕНОМЕН ЖИЗНИ

555. "Троякое живет в мире: внешний облик, который подлежит рождению и смерти, который возникает и преходит, появляется заново, спешит по жизни от формы к форме. Затем жизнь, кото­рая является выражением души. Душа прорывает форму, чтобы снова родиться в новой форме. Третье — это сознание в его различных степенях. ... Итак, троякое имеем мы в мире: облик, жизнь, созна­ние. Это троякое есть выражение мира телесного, душевного и духовного. ... Это мудрость древнейших Мистерий...". Восходя к полноте этих трех качеств, человек восходит к сверхчеловеческому. Это чув­ствовал Ницше, но выразить этого он не смог. В этом была его трагедия.53 (8)