1075. "Среди людей, которые теперь умирают на Востоке (в России), которые там воюют или берутся в плен, мы находим такие души, которые в последнюю эпоху Рима жили в Западной Европе... тогда они дали Христианству влиться в свое эф. тело и теперь в телах стоящей сравнительно ниже культуры, через своеоб­разную жизнь на Востоке так воспринимают в бодрственном состоянии Христианство в свои души, что чувст­венно, инстинктивнообразно связываются с ним. Так что именно в своем астральном теле связываются они с Импульсом Христа и т.обр. наверстывают то, чего не могли достичь в своих предшествующих инкарнаци­ях".157 (4)

Воплощение культуры 5-й эпохи

181. "В определенном отношении мы, вообще, могли бы сказать: Гамлет, учившийся в Виттенберге и определeнную духовную конституцию, полученную из этого обучения, увeзший к себе домой, Гамлет, каким его изображает Шекспир, может в определeнном смысле рассматриваться — конечно, всемирно-исторически — как ученик Фауста. В нeм мы находим нечто такое, что мы можем в более верном смысле назвать ученичeством у Фауста, чем то, что у самого Гeте мы встречаем как (фамулуса) ученика Фауста".
     В Виттенберге Гамлет может стать, как и Фауст, профессором. Но далее, смотрите, каким образом Гамлет приходит к своей задаче: ему является дух отца, т.е. он имеет дело с действительным духовным миром. Но он хорошо учился в Виттенберге и человеческий мозг может рассматривать как книгу. Гамлет — верный ученик интеллектуализма, но, с другой стороны, связан с духом. Оба импульса действуют в его душе. Но всe это дано поэтически, и для комментаторов остаeтся широкое поле для суждений. Пытаются умно понять "Гамлета". Имеет ли там явление духа объективное значение или это лишь образ? И почему духа видит один Гамлет?
     Для Кальдерона реальность духа была совершенно достоверной. Иное — для Шекспира. Он живeт в иную эпоху и уже не может столь резко проводить границу между объективным и субъективным духом. Вопрос об объективности одного и субъективности другого прекращается в тот момент, когда познают объективность человеческого внутреннего мира и субъктивность внешнего мира. Но именно в этой полной жизни рассеянности удерживает Шекспир изображаемое им в "Гамлете", а также, например, в "Макбете". Мы видим, что поэзия Шекспира выступает на переходе от 4-й к 5-й послеатлантической эпохе".
     "Интересно, например, посмотреть, как среди шекспировских произведений Гамлет — чистейшее явление личности — выражает в монологах всю сумеречность переходного времени. Если хотят понять Гамлета с точки зрения XVII-XVIII столетия, то должны спросить: где жизненные и мировые загадки волнуются в душе Гамлета? — Указывается на Виттенберг, на то место, откуда приходит и Фауст. К подобным же вопросам приходят, рассматривая "Макбета"; но в "Лире" уже встаeт человеческое. Здесь вопросы уже не удаляются от сферы земного к духовному, здесь они возвращаются в человека, делаются его субъективным состоянием, но одновременно делают его безумным". Шекспир пытается изобразить, что именно из подсознательных мятежных народных сил ведeт к интеллектуальной ясности, особенно активно возраставшей с эпохи Елизаветы именно в том углу цивилизованного мира. За драмами Шекспира следует эпоха интеллектуализма.
     Интеллектуалистической эпохе предшествуют старые силы рыцарей и королей, как это изображено Гeте в "Геце фон Берлихенгене", когда были нужнее руки, чeм голова. Гeте здесь "...выступает как духовный революционер. Он отрицает дух, как французская революция отрицала политику". Он восстаeт против того, что идeт на смену миру Геца, — против интеллектуализма, который, например, выражает Вольтер. Вольтер называл Шекспира пьяным дикарeм. Всe это необходимо принять во внимание, чтобы понять характер перехода от 4-й к 5-й послеатлантической эпохе.
     Эпоху интеллектуализма остро переживает Шиллер. И хотя он не видит духов, но во Франце Мооре ("Разбойники") действительно изображает сам ариманический принцип. "Ему противостоит люциферический принцип в Карле Мооре. Во Франце Мооре мы видим представителя того, против чего протестовал сам Шиллер. Вновь это тот же мир, против которого выступил Гeте в "Геце фон Берлихингене", только Шиллер поступает по-другому, как это позже было выражено в "Коварстве и любви".
     Так видим мы в Средней Европе такие умы, как Гeте и Шиллер, которые пишут иначе, чем Шекспир. Они не позволяют происходящему просто переходить в то, что затем может остаться, но изображают то, что тогда было, однако, по их мнению, должно было принять совсем другое развитие. Таким образом, чего они хотели, — не было, а против того, что имелось на физическом плане, они восставали в своей духовной революции. ... Если всe это попробовать как-то выразить графически, то можно нарисовать примерно следующее:

у Шекспира образ таков, что действие протекает по-земному (синее), а то, что он берет из прошлого, в этом продолжает действовать духовное, и оно действует далее (красное) и переходит в современность, где образуются факты всемирно-исторического движения.
     У Гeте и Шиллера мы находим их предчувствие древнего времени (красное), когда ещe было могущественно духовное 4-й послеатлантической эпохи, и это они просто ввели в свои интуиции, в свою духовность, в то время как происходившее на земле (синее), они постигали в борьбе".
     "Теперь взглянем на Восток, на Восток Европы. Туда мы должны смотреть иным образом. Кто описывает лишь внешние факты и совершенно не понимает того, что жило в душах Гeте, Шиллера и, естественно, многих других, тот хотя и может описывать внешние факты, но не то, что разыгрывается из духовных миров, которые существуют всегда, но существуют в головах людей. Во Франции на политической почве, на физическом плане разыгрывается революционная борьба. В Германии это не проникает до физического плана, но через человеческие души приходит к тому, что трепещет в этих душах. Но всe это рассмотрение нельзя распространить на восток, поскольку там всe обстоит по-другому. И понять это можно, лишь подойдя к изучению вопроса антропософски. Ибо на Востоке жившее в душах Гeте и Шиллера, хотя и жило также и на земле, волновалось через земные души, но при этом пребывало в высших мирах и к своему выражению на земле не приходило.
     Если разыгрывавшиеся между духом Гeте и Шиллера в физическом мире вы захотите исследовать в его следовании в Россию, то вы должны будете описать это так, как описывались войны во времена Атиллы, когда рассказывали о том, что разыгрывалось над головами людей в воздушном пространстве, где духи вели борьбу между собой.
     Что выступило в Средней Европе через Гeте и Шиллера — у Шиллера, когда он писал "Разбойников", у Гeте, когда он писал "Геца фон Берлихенгена", — на Востоке вы это найдeте как духовный факт, как развeртывающийся над физическим миром в духовном мире факт. Если вы захотите найти поступки, образующие параллель таким произведениям, как "Разбойники" и "Гец", то должны искать их у духов в сверхчувственном мире; вы не сможете найти их на физическом плане. Таким образом, на Востоке это обстоит так:

подобно облакам, развeртывающимся над физическим планом, получаем мы понятие о том, что здесь имеет место, а внизу, совершенно не затронутое этим, разыгрывается происходящее на физическом плане.
     И можно сказать: известно, как держался и как мог держаться западный человек, ставший учеником Фауста, поскольку существует Гамлет. Русского Гамлета быть не может. А может быть, всe-таки может? — Да, перед духовным взором его можно иметь, если представить себе, что в то время, как Фауст учил в Виттенберге — я имею в виду гeтевского Фауста, а не исторический факт, но который столь же достоверен, как историческое изложение, — Гамлет слушал его и записывал всe, также и то, что говорил ему дух, что в Дании есть подлецы и т.д., т.е. всe, в чeм нуждается книга мозга — подумайте еще о том, что сделал Шекспир из того, что дал Сакс Грамматикус* , где всe обстоит иначе и где нет никакой исходной точки для того, чтобы Шекспир действительно создал ученика Фауста, — если представить себе, что здесь ещe имеется ангельское существо, принадлежащее ко всему этому. Итак, в то время, как Гамлет сидел на школьной скамье, а Фауст стоял на кафедре, среди них находился Ангел, относящийся к ним; он-то и улетел затем на Восток. Там, на Востоке, он, со своей стороны, развил иное, что явилось параллелью тому, что в поступках Гамлета могло разыграться на Западе.
     Я не думаю, что можно действительно проницательно понять величайший перелом, произошедший при переходе от 4-й к 5-й послеатлантической эпохе, если наблюдать лишь внешние факты".210(11)

_______________________________
     * Датский летописец, умер в 1204 г.

Россия и государство

878. В современном мире приходит к полному краху принцип единого государства. "Приведу в качестве примера Восточную Европу, Россию, но не только потому, что по причине еe теперешней трагичной судьбы Россия приобрела особое значение при рассмотрении дел человеческих, но также и потому, что, согласно мнению ведущих английских политиков, она является страной, в которой наиболее наглядно в жизни всего народа можно, я бы сказал, увидеть отражение эксперимента, который показывает, что за потребности и что за невероятности господствуют в жизни современных народов. Итак, позвольте мне отметить кое-что в этой русской народной сущности.
     В шестидесятых годах перед нами там выступает в среде пресловутого русского абсолютизма учреждение — земство". Оно представляло собой некий совет землевладельцев, непосредственно занятых в сельскохозяйственном труде. Земство работало в тесной связи с "миром" — организацией отдельной деревенской общины, которая принадлежит к древним демократическим обычаям русских крестьян, принуждeнных вести хозяйственную жизнь в рамках села. Кроме того, люди самых разных профессий в России до мировой катастрофы вступали в ассоциации по профессии, а те, в свою очередь, объединялись в более всеобъемлющие ассоциации. Так что приезжавший в Россию повсюду наталкивался не столько на отдельных людей, сколько на эти ассоциации, но не корпорации. Всe это развивалось помимо государственной жизни абсолютизма. Мир, земство включали в себя, кроме земледелия, и другие учреждения, например школы и находились в связи с людьми, стоящими в индустриальной жизни, но главным в них было то, что они вели хозяйственную жизнь на земледельческой основе. "И можно сказать: в этой России выступает примечательное, возникает органическая система, основанная по сути на ассоциации. Далее оказывается, что русское государство было не способно найти с этим связь, с тем, что здесь приходит к своему становлению. Таким образом, когда необходимость раннекапиталистического развития, каким оно выступило в России, повела к хозяйственной организации, то из внутренней необходимости она встала рядом с политическим институтом".
     И ещe одна особенность выступает в России на рубеже XIX-XX вв. Абсолютизм учреждает свои школы, которые суть не что иное, как отражение потребностей абсолютистской государственной жизни. "Но интенсивная духовная жизнь в России, более интенсивная, чем представляют себе в Западной Европе, развивается ... в оппозиции, даже революционной оппозиции к сути русского государства. И видно, что это жестко организованное государство разрывается на три члена..." Но пришла мировая война, а из неe развилось пустое господство Милюкова, а потом, при Керенском, абсолютизм превратился в демократическое государство, но с верой во всесилие единого государства. Социал-демократическая структура оказалась невозможной для России, поскольку там выступает тенденция к разделению трeх областей жизни: государственной, духовной и хозяйственной. "Далеко смотрящие английские политики по праву рассматривают Россию как то поле, на котором как бы в мировом эксперименте указывается ход развития человечества". 334(6)

1226. "Если показывать схематически — разумеется, в реальности получилось бы нечто другое, — то я должен сделать это следующим образом. Если рисовать струю крови в живом человеческом теле у западного человека, то это нужно сделать так (а). ... А у русского это следует изобразить так (б). Как одна форма линий относится к другой, так внутренне относится материальный характер крови у населения Востока к характеру крови у населения Запада". С развитием крови связана телесная восприимчивость. Она выдохлась у жителей Западной Европы и ее американского придатка и больше не носит духовного характера. Тела иссохли, и потому развивается механическая культура и нет понимания Христианства. 196(12)

1260. "На Западе выступает настроение: мир есть мир — при этом можно размышлять и о социальных утопиях, — мир есть мир, человек должен в нем жить, должен иметь социальные учреждения, чтобы в них жить; или же он может то, что здесь уже существует, рассматривать так, как если бы это было совершенно великолепным для жизни. Так чувствовали на Западе (в XIX в.). В Средней Европе это обстояло так: человек сначала должен стать человеком, он должен сначала доработаться до человеческого, тогда он найдет Землю. На Востоке человек убежден: оба идеала ложны. Уже когда человек думает проработаться до человеческого, он заблуждается, ибо при этом он, собственно, теряет рай. И человек должен кусок земли, на котором он живет, мочь всегда рассматривать как рай, иначе жизнь станет невозможной. Человек должен более возвращаться к тому, что бессознательно пребывает в человеке и не особенно сильно выдается в мир". Поэтому на Востоке, например в России, происходившее на Западе и в Средней Европе всегда рассматривалось как отпадение от Бога.
     На Западе человек как бы вышел за пределы своей кожи и осязая ищет: что связывает меня с другими людьми? Что один человек дает другому как познание? Как он берет мою руку? — Знак, прием и слово, такими они блистательно выступили в масонских ложах, — это действует на Западе. В Средней Европе особого чувства символики не имели, но более чувствовали загадку человека в общем. В Восточной Европе еще и к концу XIX в. из своего внутреннего не дошли до собственной кожи. Человек там, в некотором смысле, по своей конституции еще не полностью вышел из Божественного и не вошел в человеческое. Такого рода душевное настроение в высшей степени выступало у Достоевского (см., например, его письмо к Аполлону Майкову в 1868 г. о посещении Женевы). Отсюда происходит требование, чтобы все было таким, каков сам человек”. 225(5)

1481."Русский человек предрасположен к мистике, но эта мистика действует в то же время интеллектуально — интеллектуальная мистика, — а интеллект действует мистически. Мистический интеллектуализм — такого в Средней Европе вовсе не существует". 176(8)

1485."Многие люди пишут о том, что будет, что подготовляется в России. Примечательно, что, глядя на все это, говорят: да, эти люди сегодня еще дети. — Да, они таковы. А те, кто не дети, те одержимые. — Что вы скажете? Керенский — одержимый, хотя, разумеется, он выше предрассудка, что в нем сидит горбун!* Только горбун научился из западной мертвой науки рождать мышление, которое не является мышлением восточным. Западное мышление не только не понимается русскими, но даже те, которые на Востоке хотят о русском судить с помощью западного мышления, ведущие люди Востока, не понимают русского!" 176(15)

_______________________________________
*Вероятно, здесь намекается на сверхчувственнее переживание Лютером дьявола (Аримана), в которого Керенский, конечно, не верил, но который "держал его за воротник". В лекции до этого места и в след. лекции много говорится о Лютере (Сост.).

1501."Процесс, который вызывается в пищеварении благодаря приему большого количества сахара, в верхнем человеке имеет свой коррелят в сильной самостоятельности мыслительной функции".
     "Русский крестьянин как можно менее подчеркивает свое Я. У англичанина имеет место нечто прямо противоположное. Это выражается внешне, в письме. Англичанин пишет "Я" большим. А если пойти далее, то обнаруживается, что в Англии в 5 раз больше потребляется сахара, чем в России". 96(11)

1413. "Но эта троичность (Византия, норманны, Азия) не продуктивна; она не рождается из самой русской души... никак не характеризует то начало, которое живет в русской душе. Что является наибольшей, самой большой, какую можно только себе представить, противоположностью эмансипации личности? — Византийский элемент! Крупное недооцененное лицо современности — это Победоносцев *, который был значительным человеком, полностью несшим в себе этот византийский элемент. Он был человеком, стремившимся только к противоположности тому, чего требует наша эпоха сознания и что она естественным образом рождает в человеке". Византизм мог бы еще сильнее распространиться в русской ортодоксии, но он не привел бы ни к чему иному, как только к сильнейшему стремлению к эмансипации личности. "Вы можете перечесть новую русскую историю. Если вы не встречаете в ней тех событий, которые всегда было запрещено записывать, то перед вами вовсе не русская история, т. е. не ее действительно двигательный элемент. Если вы читаете в русской истории то, что разрешалось заносить в нее властями предержащими, то перед вами тогда встает все то, что как несущий смерть элемент простирается под русской жизнью. Здесь он выступает особенно характерным образом, т. к. грядущее закладывается главным образом в русской жизни". 185(3)

___________________________________
*К.П.Победоносцев (1827-1907), ортодоксальный, узко-православный характер, склонявшийся к панславизму. Воспитатель великих князей. Значительно влиял на Александра II (царствовал в 1881-1894гг.). С 1880 г. — оберпрокурор Св. Синода.

1414. "Для Запада естественно — и это происходит там основательно — обладать всем тем, что имеет связь с хозяйством. Для Средней Европы одни хозяйственные стремления потому безуспешны, что там каждое хозяйственное стремление принимает государственно-политический характер. На востоке Европы большая внешняя неудача возникает потому, что благодаря традициям Петра Великого все, что там возникает из духовно-религиозных импульсов: панславизм, славянофильство, — принимает политический, государственный характер. За этим государственным характером, произведшим все то ужасное, что развилось на европейском Востоке, за всем этим государственным характером, напечатлевшим всем восточным стремлениям печать Петра Великого, за всем этим стоит, по сути говоря, продолжающаяся духовная византийская религиозность и т. п. Даже малейшие события исторической жизни лишь тогда становятся понятными, если их рассмотреть в этом свете". 200(2)

1415. Русское общество. "Это удивительное образование, если смотреть на него из Европы; для ощущения остается загадочным, что важнейшие импульсы, живущие внутри этого образования, ощущаются, собственно, так, что они "сварены" не из того, что держится разными переселениями, Византией, некой метаморфозой католической жизни. Это образовано из того, что произошло через слияние крови славянства и норманства и приняло в себя многое на волнах ... душевной конституции азиатской сути, той душевной конституции — я имею теперь в виду ее лучшую часть, которая сквозь тысячелетия направлена прочь от непосредственно чувственного к великим мистическим взаимосвязям, через которые желают проникнуть в тот сверхчувственный мир, с которым связана чувственная жизнь людей". 73, с. 342-343

1426. А.Белый в письме к Блоку от 14 мая 1912 года: "Вот его (Р.Штайнера) слова по смыслу: "Душа русского народа бесконечно глубока, но русские не доросли до русской народной Души — никакого самообладания, одно лишь теоретизирование. Им не следует давать воли, они должны проходить военную службу. Через сколько-то лет России будет дан человек, который выразит русскую народную Душу; это будет русский учитель, а до той поры — руки по швам и учить алфавит!". Д. 89, с.21.

Характер русского народа

1427. "Характерным именно для русского народа является то, что важнейшая жизнедеятельность протекает у него не в физ. теле, как в Западной и Средней Европе, а в большей мере в эф. теле и совсем мало проникает в физ. тело. Для русского народа эф. тело играет значительно большую роль, чем для западно- и среднеевропейских народов, а тем более американского народа. Поэтому внутри русского народа — а народ — это не правящие круги — ни в коем случае не возникает той непосредственной, сильной выработки Я, какая имеет место у людей Западной и Средней Европы. Я там постоянно подернуто туманом сновидения, постоянно содержит в себе нечто сновидческое. То, как Я живет в людях 5-ой послеатлантической культуры, обусловливает особую выработку физ. тела. Но для русского народа в этой культуре не стоит задача столь сильно и непосредственно вырабатывать Я. Живущее и ткущее в эф. теле не должно у него впечатываться в физ. тело... Поэтому можно сказать, что то, к чему предрасположен русский народ как таковой, в настоящее время вообще не может раскрываться внешне, и предварительно этому народу извне подчас напечатлевается нечто прямо противоположное его свойствам". 167(3)

1434. "Среди астральных существ, принимавших участие в русско-японской войне, находились умершие русские, они действовали против своего народа. Это произошло потому, что в последние времена развития русского народа многие благородные идеалисты умерли в тюрьмах и на эшафоте. ... они оказались недостаточно развитыми, чтобы быть способными прощать. Они прошли через смерть с сильным чувством мести против тех, кто был ее виновником. Это должно было изживаться во время их Камалоки. ... Будь они уже на Девахане, они бы сказали: я прощаю моих врагов! ... Так целые народы стоят под влиянием своих предков". 99(5)