BDN-STEINER.RU

ANTHROPOS
Энциклопедия духовной науки
   
Главная / Предметный указатель / /

ПРАВО - см. также ГОСУДАРСТВО, ЮРИСПРУДЕНЦИЯ

234. "Лемуриец мог общаться с окружающими его людьми, не испытывая потребности в речи. Общение тогда состояло в своего рода "чтении мыслей". Силу своих представлений лемуриец черпал непосредственно из окружающих его вещей. Она притекала к нему из силы роста растений и из жизненной силы животных. Он понимал растения и животных в их внутренней жизни. Таким же образом понимал он и физические и химические силы безжизненных вещей. Когда он что-нибудь строил, ему не нужно было вычислять сопротивление древесного ствола или вес строительного камня: он видел по древесному стволу, сколько тот мог выдержать, и по строительному камню — где будет уместна или неуместна его тяжесть. Так строил лемуриец — без инженерного искусства, основываясь на своей способности представлений, действовавшей с уверенностью инстинкта. При этом ему было в высокой степени подвластно его собственное тело. Он мог, когда было нужно, одним только напряжением воли сделать свою руку прямо-таки стальной. Он мог, например, поднимать огромные тяжести благодаря лишь развитию воли. Если впоследствии к услугам атланта было его господство над жизненной силой, то к услугам лемурийца было его умение управлять волей. Во всех областях низшей человеческой деятельности лемуриец был — пусть это выражение не будет понято превратно — прирожденным магом.
     Главное внимание у лемурийцев было обращено на развитие воли и силы представления. На это было всецело направлено воспитание детей. Мальчики сильнейшим образом закалялись. Их приучали преодолевать опасности, переносить боль и совершать смелые поступки. Кто не умел переносить мучений и преодолевать опасностей, тот не считался полезным сочленом человечества. Ему предоставлялось погибнуть от сопровождавших воспитание опасностей и трудов. Запечатленное в Хронике Акаши относительно воспитания детей превосходит все, что могло бы нарисовать себе самая смелая фантазия современного человека. Перенесение жары вплоть до опаляющего зноя, прокалывание тела острыми предметами были самыми обыкновенными приемами. — Девочек воспитывали иначе. Правда, закаляли и их, но все остальное было обращено на развитие могущественной фантазии. Так, например, их заставляли выносить бурю, чтобы они спокойно испытали ее большую красоту; девочки должны были присутствовать на состязаниях мужчин и проникаться чувством той крепости и силы, которую они видели перед собой. Благодаря этому у девочек развивались задатки к мечтательности и фантазированию; но это-то и ставилось особенно высоко. А поскольку памяти еще не существовало, то эти задатки не могли и выродиться. Все представления, порожденные грезами или фантазией, длились, лишь пока был налицо соответствующий внешний повод. Таким образом, основание этих представлений было во внешних вещах. Они не терялись в беспочвенном. Это была, так сказать, фантастика и мечтательность самой природы, погруженная в женскую душу".
     "Развитие, пройденное женщиной во время Лемурийского периода, обусловило ту значительную роль, что ей было суждено сыграть при появлении на Земле следующей коренной расы, атлантической. Она возникла под влиянием высоко развитых существ, которые были знакомы с законами образования рас ... (тем существам) была присуща сверхчеловеческая мудрость и сила. Они выделили из лемурийского человечества небольшую группу людей, которым назначили стать родоначальниками грядущей атлантической расы. Место, где это совершилось, было расположено в жарком поясе. Мужчины в той кучке людей развивались под их руководством в труде над овладением силами природы. Они были сильны и умели извлекать из земли самые разнообразные сокровища. Они умели обрабатывать поля и пользоваться их плодами для своей жизни. Строгое воспитание, которому они были подвергнуты, создало из них крепкие, волевые натуры. Но душа и ум у них были развиты слабо. Зато последние были раскрыты у женщин, которые обладали памятью и фантазией и всем, что с этим связано.
     Под влиянием означенных вождей эта кучка разделилась на маленькие группы. Организация и устройство групп были возложены на женщин. Благодаря своей памяти, женщина приобрела способность извлекать пользу для будущего из единичных опытов и переживаний. Что оказалось целесообразным вчера, то применяла она и сегодня и понимала, что это будет полезным и завтра. Благодаря этому от нее исходило устройство совместной жизни. Под ее влиянием образовались понятия о добре и зле. Путем своей мыслительной жизни она приобрела себе понимание природы. Из наблюдения природы выросли у нее представления, согласно которым она направляла деятельность людей. Вожди устроили так, что через душу женщины облагораживалась и очищалась волевая природа и избыточная сила мужчины. Конечно, мы должны мыслить себе все это в детских зачатках. Слова же нашего языка тотчас и слишком легко вызывают представления, взятые из современной жизни.
     Только окольным путем, через проснувшуюся душевную жизнь женщин, вожди начали развивать и душевную жизнь мужчин. Поэтому влияние женщин в означенной колонии было очень велико. К ним должны были обращаться за советом, когда хотели истолковать знамения природы. Но весь род их душевной жизни был еще таков, что он управлялся тайными душевными силами человека. Мы лишь приблизительно верно определим положение вещей, если скажем, что женщины тогда обладали сомнамбулическим зрением. В некотором высшем сновидческом состоянии раскрывались им тайны природы и притекали побуждения к деятельности. Все было для них одушевлено и открывалось им в душевных силах и явлениях. Они отдавались таинственной деятельности своих душевных сил. Побуждением к поступкам были для них "внутренние голоса" или же то, что им говорили растения, животные, камни, ветер и облака, шелест деревьев и т.д.
     Из такого душевного строя возникло то, что можно назвать человеческой религией, Душевное в природе и в жизни человека стало постепенно предметом почитания и поклонения. Некоторые женщины достигали большого господства, поскольку умели черпать свои истолкования того, что содержится в мире из особенных таинственных глубин.
     И случилось так, что жившее в их глубине женщины начали переводить в своего рода природную речь. Начало речи лежит в чем-то похожем на пение. Сила мысли превращалась в доступную слуху силу звука. Внутренний ритм природы зазвучал из уст "мудрых" женщин. Вокруг таких женщин собирались люди, и в их певучих речах они ощущали выражение высших сил. Отсюда получило свое начало человеческое богослужение. — Для того времени не может быть и речи о постижении "смысла" произнесенного. Ощущались звук, тон и ритм. Больше того ничего себе не представляли; только впитывали в душу силу услышанного. Все это совершалось под руководством высоких вождей. От них притекали к "мудрым" жрицам звуки и ритмы; но о том, как это происходило, не может быть сказано открыто. Так могли они действовать облагораживающим образом на души людей. Можно сказать, что только таким путем пробудилась вообще подлинная душевная жизнь".
     "Особенно важным было одно явление, обусловленное в дальнейшем ходе лемурийского развития вышеописанным образом жизни, который вели женщины. Благодаря ему они выработали особые человеческие силы. Сила женского воображения, находившаяся в союзе с природой, стала основой для высшего развития жизни представлений. Женщины вдумчиво принимали в себя силы природы и давали им действовать в своей душе. Так образовались зачатки памяти. А вместе с памятью в мире появилась и способность образовывать первые простейшие нравственные понятия. — Развитие воли у мужской половины первоначально не знало ничего подобного. Мужчина инстинктивно следовал либо побуждениям природы, либо влияниям, исходившим от посвященных. — Из женской сущности возникли первые представления о добре и зле... Только тот может верно понять развитие человечества, кто примет во внимание, что первые шаги в жизни представлений были сделаны женщинами. От них произошло развитие привычек, связанных с вдумчивой жизнью представлений, с выработкой памяти, и образование зачатков правовой жизни, а также своего рода нравов. Если мужчина созерцал силы природы и владел ими, то женщина стала их первой истолковательницей. То, что здесь возникло, было новым, особым родом жизни при помощи размышления, гораздо более личным, нежели тот, который вел мужчина. Надо еще представить себе, что этот род душевной жизни женщин содержал в себе в некоторой мере ясновидение, но отличное от волевой магии мужчин. Женщина в душе своей была открыта духовным силам иного рода, а именно таким, которые больше обращались к элементу чувства, нежели к духовному; мужчина же был подвластен тем силам, которые обращались к духовному. Итак, от мужчины исходило действие более природно-божественное, а от женщины — душевно-божественное".
     "Описанное здесь относится лишь к небольшой части людей. Все другие жили жизнью животных. Эти люди-животные и по своему внешнему строению, и по образу жизни были совершенно отличны от той небольшой группы. Они не особенно отличались от высших млекопитающих, в некотором отношении походили на них и по виду".11 (3)

     Перейти на этот раздел

  

244. "Расцвет государств третьей подрасы был основан на общности воспоминаний, которые вносили в них строй и гармонию. В эпоху же шестой подрасы этот строй стало необходимо осуществлять с помощью измышленных законов. Таким образом, источник правового строя следует искать в этой шестой подрасе. — В эпоху третьей подрасы выделение какой-нибудь группы людей происходило, лишь когда эта группа бывала как бы вытеснена из своей общины вследствие того, что воспоминания создавали неблагоприятные для нее условия. Все это существенно изменилось в шестой подрасе. Соображающее мышление искало нового как такового и побуждало к разным предприятиям и новым поселениям. Поэтому аккадийцы были народом очень предприимчивым и склонным к колонизации. В особенности торговля должна была давать пищу нарождающейся способности мышления и суждения".
     "Развитие силы памяти привело к огромному могуществу личности. Обладая им, человек захотел нечто значить. И чем больше возрастала власть, тем больше стремился он воспользоваться ею для своих личных целей. Развившееся честолюбие превратилось в ярко выраженное самоугождение. А с этим пришло и злоупотребление силами. ...Обширная власть над природой могла быть использована для личных эгоистических целей.
     Это было осуществлено в полной мере четвертой подрасой (пратуранцами). Люди этой расы, наученные господству над означенными силами, всячески пользовались ими для удовлетворения своих своекорыстных желаний и стремлений".
     "В седьмой подрасе (у монголов) также вырабатывалась способность мышления. Но некоторые качества более ранних подрас, особенно четвертой, сохранились у них в гораздо большей степени, нежели у шестой и пятой. Они остались верны наклонности к воспоминаниям. Так, они пришли к убеждению, что самое древнее есть в то же время и самое умное, т.е. лучше всего может отстоять себя перед силой мышления. Правда, и они потеряли власть над жизненными силами, но развившаяся у них сила мысли сама обладала до некоторой степени природной мощью этой жизненной силы. Они утратили власть над жизнью, но никогда не теряли своей непосредственной наивной веры в нее. Эта сила стала для них богом, по полномочию которого они и действовали, творя все то, что считали правильным. Поэтому соседним народам они казались как бы одержимыми этой тайной силой; и они сами отдавались ей со слепым доверием. Потомки их в Азии и в некоторых европейских странах проявляли и еще доселе проявляют в значительной степени эту особенность".11 (1)

     Перейти на этот раздел

  

318. "Все, что для общей миссии Европы надлежало выполнить римскому народу под водительством своего народного Духа, было предназначено к тому, чтобы дать значение "я" — человеку как таковому. Поэтому народ этот смог создать то, что обосновывает значение отдельного "я" среди других "я": он смог создать целую сумму частных прав. Он стал творцом юриспруденции, которая построена только на основе "я". Каким образом одно "я" противостоит другому "я"? Это является великим вопросом в миссии римского народа". 121 (10)

     Перейти на этот раздел

  

723. "Любовь к себе — это люциферическая сила в человеке. Но когда человек преодолевает любовь к себе и любит долг, как он раньше любил только себя, то он спасает Люцифера, берет его в сферу долга и делает его правомерным существом в действии, в чувственном импульсе долга... Если человек не любит долг, лишь подчиняется ему, то он становится рабом долга, черствеет, иссыхает как чело­век долга, становится холодным, рассудочным, хотя следует долгу. Он черствеет ариманически, даже сле­дуя долгу. ... Если мы подчиняемся долгу, то он уничтожает нашу свободу ... но если мы приносим дол­гу в жертву нашу любовь к себе, приносим люциферическое тепло как любовь к долгу, то в результате этого мы обретаем состояние равновесия между Люцифером и Ариманом. ... Люциферические силы, заколдо­ванные в нас, в нашей любви к себе, мы выводим на борьбу с Ариманом. ... Мы освобождаем Люцифера, ко­гда любим долг".
     "Свои права человеку не приходится учиться любить ... он их любит естественным путем. Существует естественная связь между Люцифером и правом в чувстве... И везде, где о себе заявляют права, говорит Люцифер. Даже внешне можно иногда очень тонко наблюдать, как в пропагандировании тех или иных прав сильно заявляет о себе сила Люцифера. Здесь дело заключается в том, чтобы в отношении права мы при­шли к противоположному, чтобы мы как бы вызвали Аримана против Люцифера, связанного с правом, созда­ли противоположный полюс. ... Любовь — это внутреннее тепло; противоположный ей полюс есть невозму­тимость, примирение с тем, что подступает к нам в мировой карме, невозмутимость с пониманием. Как только мы невозмутимо и с пониманием подходим к нашим правам, мы вызываем Аримана снаружи. Только здесь его труднее познать. Мы спасаем его от его просто внешнего бытия, вызы­ваем его в себе, согреваем через любовь, которая уже связана с правом. Невозмутимость содержит холод Аримана. Пониманием того, что происходит в мире, мы связываем нашу понимающую теплую любовь с тем, что является холодом внешнего мира. Мы спасаем Аримана, когда с пониманием стоим против проис­ходящего, когда мы требуем прав не только из-за любви к себе, но понимаем, что происходит в мире.
     Это извечная борьба между Люцифером и Ариманом в мире. С одной стороны, человек учится консерва­тивно понимать состояния, как они исходят из космических, кармических необходимостей. Это одна сто­рона. Другой является та, что в своей груди человек постоянно испытывает тягу к новому, к революци­онному. B революционном стремлении живет Люцифер. Человек живет между этими двумя полярными противо­положностями, когда живет в своей правовой жизни".
     "Вся мораль, этика, нравственная жизнь с ее полюсами: долгом и правом, — лишь тогда станут понят­ными, если человек поймет роль в них Люцифера и Аримана".158 (6)

     Перейти на этот раздел

  

Рим и борьба с духом

315. "И хотя Царство Небесное после Мистерии Голгофы пребывает здесь, наравне с этим остаeтся нисходящее развитие, упадочное развитие — Империум Романум; остаeтся то, что знающие и в наше время с разными, добрыми и злыми, намерениями всe снова и снова подчeркивают: живущее в наше время среди нас, пронизывающее христианские задатки — это дух древней Империум Романум, это дух римского империализма! — Можно прийти к поразительной теме, говоря дальше в этом смысле. Можно было бы начать, указав, как правовые понятия, всплывшие позже, все восходят к римскому праву, как римское право, а не христианское, в смысле Христа, распространилось повсюду". 175(12)

     Перейти на этот раздел

  

4. От Мистерий древности к социальным отношениям современности.

555. "Всe наше т.наз. гуманистическое образование, вплоть до народной школы, целиком зависит от того течения, что идeт ещe от греческого элемента".
     "Греческая же культура (включая Платона, Гераклита, Софокла, Фидия и т.д.) сама происходит с Востока. Она претерпела значительные изменения на пути с востока в Грецию. На Востоке эта духовная культура была существенно спиритуальнее, чем в Греции, и на Востоке она изливалась из того, что можно назвать Мистериями Духа, а также, я могу сказать, Мистериями Света. ... она покоилась на совершенно особенном духовном опыте". Эта спиритуальность Востока, азиатских народов 3, 4, 5, 6, 7 тысячелетий до Мистерии Голгофы, покоилась на атавистическом ясновидении, связанном с кровью, с телесной организацией. И это ясновидение приходило в упадок; в то же время оно было явлением социальной жизни того человечества. Наравне с этим "из широкой массы земного населения, из различных центров, но главным образом из некоего центра в Азии определeнным образом восстал род людей с особыми способностями. Эти люди кроме атавистического ясновидения, которое они в некоторой мере также сохранили — из их внутренней душевной жизни восходило ясновидческое постижение тайн мира, — кроме этого ясновидческого постижения мира обладали ещe тем — и именно как первые люди в развитии человечества, — что мы называем силой мышления. Они имели сумеречную интеллигенцию.
     То было значительное социальное явление. То был особый род людей. Индусы видели в касте браминов наследников тех людей, которые с атавистическим ясновидением связывали силу мышления. И когда эти люди из высоко расположенных северных областей сошли в южные области Азии, то их стали называть ариями. Это арийское население. Их прадревнейшая отличительная особенность состоит в том, что они —если можно здесь воспользоваться более поздним выражением — силу мышления связали с плебейскими способностями к атавистическому ясновидению.
     Эти люди основали Мистерии Духа, или Мистерии Света... И элементом того, что тогда как светящаяся искра вошло в среду человечества, является наше духовное образование, но, вообще говоря, именно элементом".
     "Греки художественно значительным образом выделяли человека интеллигенции, вернее сказать, возрастание человека интеллигенции из остального человечества: греческая пластика даeт два совершенно различных типа. Один из них — арийский тип: голова Аполлона, Афины Паллады, Зевса, Геры"; другой тип представлен головой Меркурия. Но есть там и ещe один тип, отличающийся от Меркурия, — это тип сатира.
     "Жрецы Мистерий Света управляли в своих областях также и экономикой, и хозяйством. Они хозяйствовали согласно правилам Мистерий. Они строили дома, каналы, мосты, заботились о возделывании почвы и т.д." Конечно, это были теократические общественные устройства. Их остатки сохранились и в европейской теократии Средних веков и более новых времeн. Их духовная культура абстрагировалась, стала суммой идей, теологией. Остались короны, мантии, ордена (организации). Всe это осталось от времени Мистерий, но сделалось внешним. И кто теперь распознает в нашем университетском и гимназическом образовании последние отзвуки божественной вести, идущей из Мистерий! Всe это стало лишь мыслями. Это утратило двигательную силу и привело к современному социальному хаосу. "Мы должны вновь найти путь от только мыслимого духа к творящему духу. Это мы сможем сделать, лишь отделив духовную жизнь от государства и дав ей развиваться свободно; тогда она вновь наберет силу проснуться к жизни".
     "Когда на Западе распространилась весть о Мистерии Голгофы, откуда греческие и латинские учeные взяли понятия для еe понимания? Они взяли их из восточной мудрости. Запад не продвинул Христианство вперeд, он заимствовал его у Востока". И когда возникла потребность обогатить духовную культуру англоязычных стран, то теософы опять же пошли на Восток. "И каждое доказательство бесплодности духовной жизни Запада есть в то же время доказательство необходимости сделать самостоятельной духовную жизнь в трeхчленном социальном организме.


     Вторым потоком в этом клубке является государственный, или правовой поток (белое; см.схему). ... Откуда он приходит? — Конечно, из культуры Мистерии. Он восходит к египетским Мистериям, которые прошли по областям Южной Европы, а затем прошли через трезвую, лишeнную фантазии сущность римлян, связались с лишeнной фантазии сущностью римлян, с боковой ветвью восточной сути, и из этого возникло католическое Христианство, католическая церковь. Эта католическая церковность по сути, если выразиться радикально, является также и юриспруденцией. Ибо от отдельных догм до того потрясающего, огромного "Страшного суда", образованного всем средневековьем, всe это есть совершенно другая сторона духовной жизни Востока. Здесь имеет место египетский импульс, идущий из Мистерий Пространства, превращенный в общество мировых судей с мировыми суждениями и мировым наказанием, и грехами, и добром и злом: это юриспруденция". "А то, что в упадочном духовном потоке Востока было последним социальным побегом, чем стало оно? — феодальной аристократией. На дворянина уже нельзя смотреть как на человека, ведущего своe происхождение из восточной теократической духовной жизни, ибо он отказался от всего; осталась одна социальная конфигурация. ... Приходящее через конституцию римской церкви, через теократическую юриспруденцию, юриспрудированную теократию, распространяется в мире в средневековой сути города и особенно в новое время. И это — буржуазия (см.рис.)".
     "Третье течение, что особенно характеризует его внешне, чувственно? ... В обычаях хозяйственной жизни, чьe происхождение коренится в народных привычках англо-американского мира, следует видеть последнее следствием того, что развивалось в зависимости от того, что можно назвать Мистериями Земли, особенную разновидность которых представляют собой, например, Мистерии друидов. Мистерии 3емли во времена старого европейского населения содержали своеобразного рода жизнь мудрости. То население Европы, ничего не знавшее, оставшееся совершенно варварским по отношению к откровениям восточной мудрости, по отношению к Мистериям Пространства, к тому, что затем стало католицизмом, это население, которому свойственен особый род мудрости, целиком и полностью физической мудрости, встретило распространяющееся Христианство.
     Наибольшее, что можно изучить исторически относительно внешних обычаев этого потока, — это с чем связаны в нeм праздники, от которых пошли обычаи, привычки Англии и Америки. Праздники здесь применяются совершенно в иной связи, чем в Египте, где жатва зависела от звeзд. Здесь жатва как таковая была праздником, и вообще хозяйственная жизнь обусловливала здесь значительнейшие праздники. ... Из Азии и с юга насаждалась духовная и правовая жизнь, которая воспринималась сверху и сводилась на Землю. Здесь, в третьем потоке, процветала хозяйственная жизнь... Один особый праздник года состоял в том, что оплодотворение стад праздновалось как особый праздник в честь Богов". Подобная хозяйственная культура была распространена в Северной и Средней России, в Швеции, Норвегии, Северной Франции, Англии.
     "Эта хозяйственная культура встретилась с тем, что пришло с другой стороны (см.рис). Сначала эта хозяйственная культура была неспособна самостоятельно развить правовую и духовную жизнь. Первоначальные правовые обычаи были отброшены, т.к. то было римское право; первоначальные духовные обычаи также были отброшены, т.к. представляли собой греческую духовную жизнь. Сначала эта хозяйственная жизнь была стерильной и могла воспроизводить лишь себя самое, пока это не было преодолено хаотизирующейся духовной и правовой жизнью". Например, тайные общества англоязычных народов обладают огромным влиянием, и в то же время являются хранителями старой духовной жизни Египта и Востока, отфильтрованной до символов. Древняя духовная жизнь здесь растет не на собственной почве, а на почве хозяйственной. На этой почве вырастают и Локк, и Юм, и Милль, и Спенсер, и Дарвин, а также теософы, квакеры и т.д. Это всe цветочки хозяйственной жизни, чужие цветочки! ... Они тем больше чужие, чем дальше идти на запад. Но в Европе есть нечто и самобытное, например среднеевропейская философия. Однако в Англии еe уже не знают, на английский язык еe невозможно перевести. "Из свободной духовной жизни развивается Гете, который ничего не хочет знать о последних отзвуках римско-католической юриспруденции в том, что называется законами природы. ... В Средней Европе уже имеется первый толчок даже к самостоятельной правовой, или государственной, жизни". Почитайте сочинения Вильгельма Гумбольдта. 194(12)

     Перейти на этот раздел

  

557. "Человек тогда (в древне-персидскую культуру) не внешне, а инстинктивно стремился распознать в мире то, что он имел внутри как потребности; человек тогда не требовал никакой социальной структуры, которая позволила бы вовне познавать то, что внутри его жило как желания, инстинкты, потребности. Затем пришла третья послеатлантическая эпоха, египетско-халдейская. Здесь человек потребовал, чтобы одна часть его существа являлась ему как отражение во внешней социальной действительности, а именно та, которая связана с головой. ... осуществляется поиск теократического социального устройства, способного все стороны жизни пронизать теократически-религиозным принципом. Всe остальное оставалось ещe инстинктивным. Всe относящееся ко второму человеку, грудному человеку, человеку дыхания, а также обмена веществ, всe это оставалось инстинктивным. Тогда человек ещe не думал о том, чтобы каким-то образом смотреться в зеркало внешнего социального устройства. В древне-персидскую эпоху существовала только инстинктивная религия, ведомая посвященными заратустрианства. А всe, что развивал человек, было ещe внутренне инстинктивным. У него ещe не было потребности рассматривать вещи внешне, в отражении, в социальной структуре. ...
     Затем пришла греко-латинская эпоха. Здесь человек потребовал, чтобы внешне, в социальной структуре отразились два члена его существа: головной и ритмический человек, или человек дыхания, грудной человек. ... Фактически все теократические устройства имеют много общего с теократией 3-го послеатлантического периода, в том числе и католическая церковь. В 4-ой послеатлантической эпохе в дополнение к тому, что пришло из предыдущей эпохи, возникло нечто новое: внешнее учреждение, республика, такое учреждение, которое строило своe управление внешней жизнью на основе права и т.п. Человек требовал, чтобы два члена своего существа он не только носил в себе, но мог бы их видеть отражeнными извне. Вы не поймeте, например, греческую культуру, если не будете знать, что жизнь обмена веществ в ней оставалась инстинктивной, внутренней. Так что не требовалось еe внешнего отражения. Ведь она внешне отражается в экономической структуре, поэтому не требовалось никакого еe внешнего отражения. Тенденция же требовать для этого также и внешнего выражения впервые выступила начиная с XV в. христианского летоисчисления. ... в 4-й эпохе господствует стремление иметь вовне правовое, религиозное общественное устройство, но не более, чем инстинктивно, — экономическое устройство. ...
     Сегодня мы должны изучать трeхчленного человека, поскольку он развивает трeхчленный инстинкт: иметь во внешней структуре ... во-первых, духовную сферу, самоуправляющуюся, с собственной структурой; во-вторых, сферу безопасности и государственного управления, политическую сферу, которая, опять-таки, является самостоятельной; в-третьих, экономическую сферу, внешняя организация которой впервые потребовалась в наше время. Видеть человека реализованным в образе социальной структуры — это как инстинкт впервые выступает в нашей эпохе. Это является глубоким основанием того, что простой экономический инстинкт больше не действует, но тот экономический класс, который возник впервые, — пролетариат, стремится к тому, чтобы сознательно создать внешнюю экономическую структуру, как 4-я эпоха создала административную, правовую структуру, а 3-я ... теократическую". 186(3)

     Перейти на этот раздел

  

611. "Во внешней жизни такой империализм (в первой форме), по сути, не дискутируется; однако его недискутируемость основывается на том, что действительно правитель является богом в человеческом облике, странствующим по Земле".
     "Остальные формы империализма уже не столь безусловны. При первой форме империализма речь не может идти о праве, о каком-либо государственном устройстве". В католической церкви тень первой стадии человеческого развития (первой фазы империализма) "сильно сгустилась в некий род душевного империализма, как это, например, имело место в связи с монахами Клюни, которые в XI в. намного больше чем думают, господствовали в Европе. Из их среды вышел папа Григорий VII, могущественный, империалистический папа". 196(18)

     Перейти на этот раздел

  

В. Правовая жизнь

795. До Рима не существовало права. Глупо приводить в пример Хамураппи. До Рима была только заповедь. 106(9)

     Перейти на этот раздел

  

796. "Долг (или заповедь) и право — это полярные понятия, полярные противоположности, и человек склонен ... впадать здесь в односторонность. Мы живeм в эпоху, когда люди охотнее говорят о своих правах, чем о долге: ... права рабочих, права женщин и т.д. ... Наше время сменяется таким, когда под влиянием антропософского спиритуального мировоззрения заявит о себе долг. ... Тогда будут спрашивать: что является долгом мужчины, женщины на том или ином месте? ... Когда человек подчиняет себя долгу, то в чувстве долга он выходит из себя ... из обычного своего "я". ... Но при этом он как бы теряет почву из-под ног... и ищет тогда в себе помощь, способную дать ему как бы тяжесть". 158(7)

     Перейти на этот раздел

  

  Оглавление          Именной указатель Назад    Наверх
Loading
      Рейтинг SunHome.ru    Рейтинг@Mail.ru