168. "Мыслительная деятельность охватывает мозг, иначе говоря, какую-либо часть центральной нервной системы, производит в ней известную работу, вызывает, скажем, некоторого рода движение в атомистических частях, приводит их в то или иное движение. Вследствие этого они становятся зеркальным аппаратом, и мысль получает отражение и доходит, как таковая, до сознания души". "Подобно тому, как в малых размерах совершается работа мыслей и производит свои маленькие гравировки (нашего мозга, что делает его зеркальным), так и весь наш организм должен быть построен из Космоса по этому же самому образцу мыслительной деятельности. ...Космос мыслит нас".
     "Верхние констелляции (мировоззренческие) можно выдержать, сумев с помощью внешних отношений занять соответствующее положение в мире. Что лежит ниже линии, ведущей от идеализма к реализму, человек выдерживает только в том случае, если погружается в духовный мир, чего не мог сделать Ницше. Под выражением "внешним образом занять положение в мире" я имею в виду, например, приобретение с помощью воспитания или благодаря внешним жизненным отношениям положения в мире. ...Медитативная жизнь, жизнь, отмеченная изучением и пониманием Духовной науки, имеет значение для всего того, что лежит ниже линии идеализм-реализм". 151(4)

     535. "Это закон оккультизма, что те, кого принимают в эзотерическое течение, вначале могут встретить сильные противодействия. Это относится к их испытанию, чтобы перед лицом этих противодействий они сохраняли силу. Кто становится оккультистом, должен быстро покончить с вещами, с которыми в ином случае он встречался бы в течение нескольких жизней. ... Ему необходимо все мужество для познания, которому он следует. Такое полное мужество является крепким пробным камнем". 264 с.79

     543. "Содержание элементарной Духовной науки, какой она развивается сегодня, является для простого человека лучшим подготовлением. Но тем, кто в состоянии острее войти в мышление, чтобы еще интенсив­нее связаться с главным остовом своей души, можно рекомендовать книги, специально написанные для того, чтобы мышление поставить на дисциплинированные рельсы. ... это две мои книги: "Истина и наука" и "Философия свободы"". 96(9)

     550. "Мы должны правильно хотеть; мы должны не хотеть уничтожить, а уничтожить то, что ложно, т.е. болезненно. К такой переориентации в настроении человека следует стремиться. Не стремиться к более или менее верному воззрению, о котором можно дискутировать, но стремиться к тому, что человека дела­ет внутренне здоровым, т.е. познание должно стать не чем-то таким, о чем говорят: это логически вер­но, — но с познанием следует стремиться к чему-то такому, что есть деяние, что есть реальность, бла­годаря чему что-то происходит".

     "Внутренняя отвлеченность, внутренний покой оз­начают равновесие, и фактически дело заключается в том, чтобы при здоровом суждении стать на одну сто­рону и быть также в состоянии развивать противосилы, так что, сталкиваясь с противоположностью, мы оста­емся в равновесии, т.е. постоянно держим себя в ру­ках. Сознательное равновесие — это совсем другое, чем сонное равновесие". 199(5)

     576. "Необходимо, не распространяясь много о понятии благодати, проводить ее практическим пере­живанием в жизнь. Всякому оккультисту в наши дни совершенно ясно, что это понятие благодати должно в исключительно высокой степени стать содержанием в самой практике его внутренней жизни". Можно иссле­довать глубочайшие истины Христианства в "подсознательной ненасытности", но если сказать себе при этом: поскольку я достаточно подготовлен в оккультном смысле, то я должен создать себе ясную картину того, что содержат в себе, например, послания Павла или Ев.от Матфея, — то пожелавший достичь этого к какому-то сроку, непременно ошибся бы. Ибо здесь "вступают в силу золотые слова: иметь терпение и ждать, пока истины сами подойдут к нам, а не добиваться их постижения собственной силой. ... В наше время необходимо подавлять в себе эту ненасытность познания. Надо уметь сказать себе: силой благода­ти я получил знание определенных истин. Я буду терпеливо ждать их дальнейшего притока ко мне. — Сегод­ня определенное пассивное отношение к истинам действительно более необходимо, чем это было, скажем, 20 лет тому назад (сказано в 1911 г.), т.к. наши духовные органы должны сначала созреть, чтобы пропус­тить в нас истины в их верном облике. Это практический урок в отношении исследования духовных миров, особенно по отношению к Событию Христа. Это радикальная ошибка людей, если они думают активно постичь то, что должно стать их достоянием лишь при определенной пассивности. Ибо мы должны понять, что стать теми, кем нам следует стать, мы все же сможем лишь постольку, поскольку будем этого удостоены божест­венно-духовными силами. И все, что мы должны сделать в области медитации, концентрации и т.д., суще­ствует лишь для того, чтобы открыть наши глаза, а не для того, чтобы активно схватывать истину, кото­рая сама должна прийти к нам, которую мы не должны преследовать". 131(4)

     581. "Высших познаний достигает лишь тот, кто спокойно, в полной покорности судьбе, когда к нему подступает вопрос, мировая загадка, может ждать, говоря себе: я должен ждать, пока мне из духовных миров не придет как луч света ответ". 141(1)

     702. "Вступление в макрокосмос всегда связано с опасностью потерять свое Я, ибо в обычной жиз­ни оно состоит из того, от чего там надо отказаться: из личных мнений и ощущений. Помочь здесь мо­жет предварительное изучение описания пути".
     При вступлении в макрокосмос "мы в том случае не теряем своего Я, когда оно может быть деятельным, когда оно может нечто думать, чувствовать. Мы лишь тогда находимся вне себя, когда бо­лее не в состоянии мыслить, чувствовать и ощущать. Так предохраняет нас определенная сумма духовно-научных истин от того, чтобы наше Я немедленно потерять" при вступлении в макрокосмос. 119(7)

     722. Человек, достигший освобождения от своего физ.тела как орудия, "имеет в душе гораздо более крепкую внутреннюю жизненность, чем та, которой обладают обычные мысли о внешних предметах ... име­ющие вид тонкой, окружающей нас отовсюду субстанции... она имеет вид волнующегося света. ... Он (свет) действует так, точно разрывает нас и рассеивает по всему пространству, как если бы мы расте­кались во все стороны в самом этом элементе, как если бы мы растворялись, теряли почву под ногами, теряли все точки опоры, которые имели в материальном мире. Это есть первое, что тогда наступает. ... Но если оккультный ученик ... не привык в жизни много мыслить, то его здесь встречает камень преткновения. ... Дисциплина острого мышления помогает нам, когда мы вступаем в этот текучий эле­мент. Ибо тогда действуют не мысли, а те силы нашего самовоспитания, которые развились в нас при мышлении. ... Тогда в этом текучем элементе всплывают образования... они возникают в самом этом элементе... и имеют гораздо больше жизненности, чем сны и видения, но ... мы не можем найти в них качеств, которые мы воспринимаем чувствами, а в высшей степени можем найти в них то, что переживаем, образуя мысли ... однако они не просто мысли, а неким образом укрепленные в себе, сущностные в себе образования..."
     "Что усматривает в них оккультист? Он может усмотреть в них нечто только в том случае, если преж­де кое-что изучил, а именно, если прежде он познакомился с религиозными мыслями философов, если он несколько занимался философией. Тогда перед его духовным взором выступит факт, что истинные мысли философов являются тенями, отражениями того, что как нечто живое воспринимается в волнующемся свете. ... Вся философия в мире есть не что иное, как совокупность мысленных образований, идей, которые от­брасываются как образы в нашу физическую жизнь, а свое истинное начало имеют в сверхфизической жиз­ни. ... Оккультист всегда может указать происхождение всех великих значительных мыслей философов, ко­торые когда-либо играли роль в мире... Философ не сознает, что в его мозгу живет наследие доземных времен". 137(3)

     801. "Пока человек не вступил на путь высшего познания, он знает только первую из четырех ступеней познания. Это та ступень, которая свойственна ему в обыкновенной жизни в чув­ственной мире. Так же и в том, что по преимуществу называется "наукой", мы имеем дело только с этой первой ступенью познания".
     "Первая ступень познания называется в тайноведении "материальным родом дознания". К нему примыкают в первую очередь три высших ступени, а потом — дальнейшие. ... Приняв обыкновенное — и вместе с ним чувственно-научное — познание за первую ступень, мы должны различать прежде всего следующие четыре ступени:
     1. Материальное познание.
     2. Имагинативное познание.
     3. Инспиративное познание, называемое также "волевым".
     4. Интуитивное познание.
     О следующих ступенях будет сказано в дальнейшем . 12 (I)
     "Отдельные ступени высшего познания в духе описанного здесь процесса посвящения могут быть обозна­чены следующим образом:
     I. Изучение Духовной науки, при котором человек пользуется сначала способностью суждения, приобре­тенной в физически-чувственном мире.
     2. Достижение имагинативного познания.
     3. Чтение сокровенного письма (отвечающее инспирации).
     4. Вживание в духовное окружение (отвечающее интуиции).
     5. Познание соотношений между микрокосмосом и макрокосмосом.
     6. Слияние с макрокосмосом.
     7. Совокупное переживание предыдущего опыта так, как основа всего душевного строя.*
     Но не следует представлять себе эти ступени т.обр., будто человек проходит их последовательно одну за другой. Обучение может, напротив, протекать так, что в зависимости от индивидуального склада ду­ховного ученика предшествующая ступень может оказаться пройденной им лишь частично, когда он начина­ет делать упражнения, отвечающие следующей ступени. Иногда может оказаться, напр., вполне полезным, чтобы ученик, овладев сначала основательно несколькими имагинациями, начал в то же время делать упра­жнения, приводящие к инспирации, интуиции или к познанию связи микрокосмоса с макрокосмосом". 13 (5)

____________________________________________
*(к № 801): В первоначальном варианте "Очерка Тайноведения" Р.Штайнер 4-ю ступень называет "Работой над камнем мудрых", а 7-ю — "Блаженством в Боге". — Сост.

     874. "Человек должен приковать свой интерес к этому дыханию становления, возникновения, прехожде­ния чувственного мира. Потом, после того как он сможет почувствовать наименьшую боль и наименьшее блаженство от переживания внешнего мира, он должен на время остаться совершенно один, по-настоящему один, только со своими идеями и понятиями. Тогда он однажды почувствует: да, в этих идеях и поняти­ях ты все-таки схватываешь корешок мировой тайны, мирового свершения. ... При этом имеют еще допол­нительное чувство. С одной стороны, переживают грандиозность мира идей, охватывающих собой всю Все­ленную, с другой — глубочайшую горечь от сознания того, что необходимо отделиться от пространства и времени, когда хочешь остаться со своими идеями и понятиями. Одиночество. Переживается ледяной хо­лод. И далее человеку открывается, что теперь мир идей как бы стянулся в одну точку, в точку этого одиночества: теперь ты один с этим одиночеством. ... Тогда переживают: быть может, это ты сам; быть может, в этих законах истинно только то, что это живет лишь в точке твоего собственного одиночества. Возникает переживание увеличенного до бесконечности сомнения в бытии.
     . Только теперь, после горьких сомнений, человек открывается для областей спиритуального". Его со­мнения возникают потому, что он относил возникновение мышления ко времени и пространству. "Теперь чувствуют себя в первый раз инспирированными. И если раньше расстилавшуюся вокруг пустоту ощущали как бездну, то теперь начинают чувствовать себя как бы стоящими на отвесной скале, вздымающейся из бездны, и, чувствуя себя таким образом, знают: теперь ты находишься в связи с духо­вными мирами; они, а не чувственный мир, одарили тебя твоим мысленным миром". 146 (2)

     933. "Если бы мы увидели это Я, без покрова, то нам открылось бы в нем, какие судьбы должны еще постигнуть его в этом и в следующих воплощениях, в зависимости от того, как оно жило в предыдущих воплоще­ниях и что оно усвоило себе в них. Это Я со всем тем, что связано с ним, должно предстать те­перь как первый образ перед человеческой душой, когда она восходит в душевно-духовный мир. Этот двой­ник человека по закону духовного мира должен прежде всего появиться перед человеком как его первое впечатление в том мире. Лежащий в основе этого закон можно легко уяснить себе, если взвесить следую­щее. В физической чувственной жизни человек воспринимает себя лишь постольку, поскольку он внутренне переживает себя в своем мышлении, чувстве и воле. Но это восприятие чисто внутреннее; оно встает перед человеком не так, как встают перед ним камни, растения и животные. Через внутреннее восприятие человек познает себя лишь отчасти. Он имеет в себе нечто, препятствующее более глубокому самопознанию, которое заключается в стремлении, если человек не хочет отдаться самообману, тотчас же переработать то или иное качество, которое он бывает принужден признать в себе благодаря самопозна­нию.
     Если человек не поддастся этому стремлению и просто отвлечет свое внимание от своего Я, оставшись таким, каков он есть, то он, разумеется, лишит себя возможности познать себя в данном отношении. Если же он углубится в себя и будет без самообмана видеть перед собой то или иное из своих качеств, то он либо сможет исправить его, либо не сможет в настоящих условиях своей жизни. В последнем случае в его душу закрадывается чувство, которое можно назвать чувством стыда. Так действует на самом деле здоровая природа человека: она ощущает благодаря самопознанию различные виды стыда... стыд есть сила, побуждаю­щая человека замыкать что-то внутри себя и не давать ему внешне выявляться. ... в сокровенных глубинах души существует род скрытого стыда, которого человек не сознает в физически-чувственной жизни. Но это скрытое чувство действует подобным же образом ... Оно препятствует тому, чтобы наивнутреннейшее существо человека предстало перед ним в доступном восприятию образе. Не будь этого чувства, че­ловек ... переживал бы свои представления, чувства и волю не только внутренне, но и так же, как он во­спринимает камни, животных и растения.
     Т.обр., это чувство и есть то самое, что закрывает человека от него самого. А вместе с тем оно одновременно закрывает и весь духовно-душевный мир. Ибо когда от чело­века бывает скрыто его собственное внутреннее существо ... он не может изменить своего существа так, чтобы оно приобрело духовные органы восприятия. Когда же человек, следуя правильному обучению, работа­ет над развитием в себе этих органов восприятия, то как первое впечатление перед ним встает то, чем он является сам. Он воспринимает своего двойника. Этого самовосприятия совершенно нельзя отделить от восприятия остального духовно-душевного мира. ... Если человек вздумает сделать хоть один шаг, чтобы проникнуть в тот мир, перед ним тотчас же выступит, хотя и не доходя до сознания, чувство стыда и за­кроет готовую обнаружиться часть духовно-душевного мира. Но описанные выше упражнения открывают доступ в этот мир. И дело обстоит так, что упомянутое скрытое чувство является великим благодетелем челове­ка. Ибо все, что человек приобретает в смысле силы суждения, жизни чувств и характера, без духовно-научного обучения не делает его способным безнаказанно выносить восприятие своего собственного сущест­ва в его истинном облике. Это восприятие лишило бы человека всякого чувства уверенности в себе, дове­рия к себе и самосознания. Чтобы этого не произошло, надо принять, опять-таки, те же меры, которые чело­век употребляет наряду с упражнениями, ведущими к высшему познанию, для укрепления в себе здоровой способности суждения, чувств и характера.
     Правильное обучение дает человеку столько сведений из Духов­ной науки и ему называется, кроме того, столько средств для самопознания и самонаблюдения, сколько ему нужно, чтобы во всеоружии встретить своего двойника. Эта встреча протекает тогда для духовного учени­ка так, что он видит в иной форме, лишь как образ имагинативного мира то, с чем он уже познакомился в физическом мире. Кто сначала в этом физическом мире правильно понял рассудком закон кармы, тот уже не содрогнется, когда увидит зачатки своей судьбы запечатленными в образе двойника. Кто с помощью своей способности суждения ознакомился с развитием мира и человечества и знает, как в определенный мо­мент этого развития в человеческую душу проникли силы Люцифера, тому нетрудно будет устоять, когда он увидит, что в образе его собственного существа содержатся эти люциферические существа со всеми их дей­ствиями. Но из этого видно, как необходимо, чтобы человек не домогался вступления в духовный мир преж­де, чем своей обыкновенной, выработанной в физически-чувственном мире способностью суждения не по­нял известных истин о духовном мире. ... Если же человек совершенно избежит этой встречи — что тоже вполне возможно — и все-таки вступит в сверхчувственный мир, то никогда не будет в состоянии по­знать этот мир в его истинном облике. Ибо для него будет совершенно невозможно отличить влагаемое им самим в созерцаемые вещи от того, чем они являются в действительности. Это различие можно сде­лать только в том случае, если человек воспринимает собственное существо как самостоятельный образ и тем самым отделяет от окружающего мира все, что проистекает из его собственной внутренней глубины.... С этим Стражем Порога человек встречается не только при описанном вступлении в сверхчувственный мир, но также и при прохождении через физическую смерть. И он постепенно раскрывается в душевно-духовном развитии в течение жизни между смертью и новым рождением. Но тогда эта встреча не может подействовать на человека подавляющим образом, ибо он знает тогда об иных мирах, незнакомых ему при жизни между рождением и смертью".
     "При помощи своего новорожденного Я человек должен направлять и вести то, чем он является в своем обыкновенном "я" и что предстает ему в образе. Это ведет к своего рода борьбе против двойника. По­следний будет постоянно стремиться взять верх. Поставить себя в правильное отношение к нему, не допу­стить его ни до какого действия, которое не стояло бы под влиянием новорожденного Я, — это в то же время увеличивает и укрепляет силы человека. Но в высшем мире с самопознанием дело обстоит в извест­ном смысле иначе, чем в физически-чувственном мире. Между тем как в последнем самопознание сказывает­ся лишь как внутреннее переживание, новорожденное Я тотчас же выступает как внешнее душевное явление. Человек видит перед собой свое новорожденное Я как другое существо. Но вполне воспринять его нельзя. Ибо какой бы ступени ни достиг человек на пути в сверхчувственные миры, всегда окажутся еще более вы­сокие ступени, на них мы будем все более и более воспринимать наше высшее Я. Так что на каждой ступе­ни оно может открываться духовному ученику только отчасти. Но когда человек впервые замечает что-ли­бо из своего высшего Я, то он подвергается неимоверно большому искушению взглянуть на это высшее Я как бы с той точки зрения, которую он усвоил себе в физически-чувственном мире. Это искушение даже полезно, и оно должно наступить, чтобы развитие могло идти правильно. Необходимо рассмотреть предстающее как двойник, или как Страж Порога, и сравнить его с высшим Я, чтобы можно было заметить расстояние между тем, что представляет собой человек теперь, и тем, чем он должен стать. Но при этом рассмотрении Страж Порога начинает принимать совершенно другой облик. Он представляется как образ всех тех препятствий, которые встают на пути развития высшего Я. Тогда мы замечаем, ка­кое бремя мы влачим в лице нашего обычного "я". И если человек через свою подготовительную работу не стал достаточно силен, чтобы сказать себе: я не остановлюсь на этом, я буду неуклонно стремиться к развитию высшего Я, — то он изнеможет и ужаснется перед тем, что ему предстоит. Тогда он останется по­груженным в духовно-душевный мир, но откажется дальше работать над собой. Он станет пленником того образа, который стоит теперь перед душой благодаря Стражу Порога.
     Важно, что при этом переживании у человека нет ощущения, что он пленник. Напротив, он думает, что переживает нечто совсем иное. Образ, порождаемый Стражем Порога, может быть таков, что он вызывает в душе наблюдателя впечатление, будто последний в выступающих на этой ступени развития образах уже имеет перед собой весь мир во всей его полноте, будто он достиг вершины познания и ему нет надобности стремиться дальше. Он будет чувство­вать себя не пленником, а безмерно богатым обладателем всех мировых тайн. Мы не удивимся, что можно иметь подобное переживание, обратное действительному положению вещей, если примем во внимание, что, переживая это, человек находится уже в душевно-духовном мире, а особенность этого мира состоит в том что события в нем могут представляться в обратном виде. ...
     Образ, воспринимаемый духовным учеником на этой ступени развития, являет ему еще нечто иное, чем тот образ, в котором предстал перед ним впервые Страж Порога. В этом двойнике можно было воспринять все те свойства, которыми обладает обычное "я" человека под влиянием сил Люцифера. Но в ходе развития человечества через влияние Люцифера в душу человека внедрилась другая сила. Это та сила, которая вы­ше была обозначена как сила Аримана. Это та сила, которая в физически-чувственном бытии препятствует человеку воспринимать стоящих за поверхностью чувственного душевно-духовных существ внешнего мира. Что сделалось под влиянием этой силы с душой человека — это показывает образ, выступающий при означе­нном переживании. Кто приступит к этому переживанию достаточно подготовленным, тот истолкует его пра­вильно; и тогда вскоре предстанет другой образ, который можно назвать Великим Стражем Порога, в про­тивоположность описанному малому Стражу Порога. Последний указывает духовному ученику, что он не дол­жен останавливаться на этой ступени, а энергично работать дальше. Он вызывает в наблюдателе сознание, что завоеванный им мир только тогда станет истиной и не превратится в иллюзию, если он будет надлежа­щим образом продолжать свою работу дальше. Но если бы кто-нибудь вследствие неправильного духовного обучения подошел к этому переживанию неподготовленным, то при приближении к Великому Стражу Порога ему излилось бы в душу нечто такое, что можно обозначить только как чувство безмерного ужаса, безгра­ничного страха.
     Как встреча с малым Стражем Порога дает духовному ученику возможность проверить себя, огражден ли он от заблуждений, могущих возникнуть благодаря внесению им своего существа в сверхчувственный мир, так на переживаниях, приводящих его, наконец, к Великому Стражу Порога, он может проверить, в состоя­нии ли он победить заблуждения, отнесенные выше ко второму источнику*. Если он в состоянии оказать противодействие той могучей иллюзии, которая обманчиво представляет ему завоеванный мир образов как богатое достояние, между тем как он сам только пленник, то в дальнейшем ходе своего развития он будет огражден от опасности принять призрак за действительность.
     Страж Порога для каждого отдельного человека принимает до известной степени индивидуальный облик. Встреча с ним соответствует как раз тому переживанию, благодаря которому преодолевается личный ха­рактер сверхчувственных наблюдений и дается возможность вступить в область переживаний, свободных от личной окраски и имеющих значение для каждого человеческого существа". 13 (5)

________________________________________
*Когда само заблуждение становится составной частью внешнего мира и нужно распознать его в этом виде Прим.сост.

     1002. "Когда душа прошла через некоторое эзотерическое развитие, то она может, напр., взять снова Платона и читать его ... не для того, чтобы изучать, но чтобы сделать этим нечто". 145 (5)

     1240. "Люди лишь прилагали усилия к тому, чтобы удержать пожиравшего их внутреннейшую жизнь драко­на, когда сохраняли старые, но уже не живые традиции и распространяли их. В последней трети ХIХв. дракон угрожал устрашающим образом с особой интенсивностью проглотить человеческую душевную жизнь. Те, кто еще имел в себе полную душевную жизнь, чувствовали, как дракон, предопределенный к смерти, в новейшем ходе времени через наблюдение и эксперимент приобрел жизнь, но такую жизнь, которая про­глатывает людей.
     В древние времена человек был причастен выступлению дракона и получил необходимую дозу сил смер­ти. ... теперь дракон стал строго объективным, теперь он живет так, что встречает нас извне, чтобы проглотить нас как душевное существо.
     Это было своего рода сигнатурой цивилизации от ХV до XIX столетия. Мы видим ее верно только тогда, когда смотрим на изображение дракона, которое в прошлом мыслилось пророчески и указывало на то, что придет только в будущем. Но в те, прошлые, времена люди сознавали, что когда они из себя рождали дра­кона, то с другой стороны они рождали Михаэля или Cв.Георгия, именно того, кто может дракона преодо­леть".
     "Теперь дракон стал совершенно внешним. ... Но дракон должен быть побежден, а он не может быть по­бежден иначе, как только если мы осознаем, что также и Михаэль, Св.Георгий, должен прийти извне. Миха­эль, Св.Георгий, приходящий извне, в состоянии победить дракона; и это выступает не иначе как действительным духовным познанием, которое побеждает и тот жизненный центр, который для внутреннего че­ловека является центром смерти — т.наз. закон сохранения энергии; так что человек вплоть до познания снова может стать человеком. Сегодня вы им стать не можете, ибо если существует закон сохране­ния материи и сохранения энергии, то моральный закон распыляется в тепловой смерти, и тогда канто-лапласовская теория не фраза". Михаэль учит нас, что когда Земля однажды действительно исчезнет, то через связь с духовным миром мы сможем нашими моральными импульсами взрастить жизнь. "Тогда насту­пит преобразование того, что находится в Земле, в новую жизнь, в моральность. Ибо реальность мора­льного миропорядка состоит в том, что нам дает приближающийся к нам Михаэлъ. Этого не могли дать древние религии, ибо они позволили дракону победить себя. Они просто взяли дракона, убивающего чело­века, и основали рядом с драконом некий особый абстрактно-моральный божественный строй. Но подобных вещей дракон не терпит ... что рядом с ним нечто основывают. Человек же нуждается в силе, которую он обретает из победы над драконом".
     Движение молодежи часто объясняется тем, что она хочет бежать от дракона, не видя возможности его победить. Ей хочется уйти туда, где нет дракона. "Но здесь имеется одна тайна, которая состоит в том, что дракон может проявлять свою власть повсюду, также и там, где он отсутствует пространст­венно. Если ему не удается прямо, через идеи, через интеллектуализм убить человека, то ему это уда­ется через то, что он повсюду в мире воздух сделал столь тонким, что человек больше не может им ды­шать. И в этом состоит существенное: та молодежь, которая убегает от дракона, чтобы не испытывать от него вреда, она находится в столь тонком жизненном воздухе, что не может дышать никаким будущим. Наибольшее, что она чувствует, — это кошмар прошлого, поскольку воздух нездоров и в тех областях, где человек может скрываться от непосредственного влияния дракона. Но кошмар, приходящий изнутри, в отношении человеческих переживаний не намного отличается от давления, идущего от дракона извне". 217(13)

     519а. "Ни в коей мере не является потерянным время, потраченное на развитие; ибо лишь благодаря тому, что человек делает себя совершеннее, он становится способен поистине правильно и хорошо работать для человечества". 266-1, с. 395