420. "На Земле должно было быть исцелено то, что надлежало иметь человеку дабы стать "я". Ибо ради возможности стать "я" человек должен был получить распадающееся тело. Но если бы (и впредь) тело осталось распадающимся, то Земля потерпела бы ущерб, и души, принимая физ. тела от Земли, после смерти страдали бы от ощущения того, что Земле этими распадающимися телами нанесен ущерб.
     Благодаря же Мистерии Голгофы можно, пройдя врата смерти, сказать себе: да, мы носим на Земле это распадающееся физ. тело, ему мы обязаны возможностью развивать свободное "я" в человеческом существе. Но Христос, живший в Иисусе из Назарета, освятил это физ. тело так, что оно стало не вредно для земного бытия, так что мы можем видеть успокоенность там, внизу, в земном бытии; и после Мистерии Голгофы семя, неправомерное благодаря физ. телам, которые употребляют люди ради своих "я", не падает в землю. Т. обр., Христос прошел через Мистерию Голгофы, чтобы человеческое физ. тело освятить для земного бытия".
     "Как благодаря Мистериям, через древний Принцип Отца и Его бытие внутри человеческого развития, спасали душевное человека, так человеческая телесность спасается через Целителя, через Спасителя, через Христа, прошедшего через Мистерию Голгофы.
     Но если бы этим все и кончилось, то те, кто знал бы о спасении тела, могли бы носить в себе Христа как действующее в них Существо, как телесно действующее в них Существо. И с этим люди опять-таки не могли бы быть свободными существами. Если бы на этом все остановилось, то люди — в то время как на поверхность с XIV столетия выступила свобода — стали бы развиваться таким образом, что воспринимали бы в себя Христа для успокоения своих душ после смерти, благодаря чему души могли бы взирать на Змею, как я вам описал, но они не смогли бы стать свободными. И если бы они пожелали стать добрыми, то должны были бы дать Христу действовать в них так, как в древности действовал Отец в непосвященных людях. В то время люди, когда в них могло развиться "я", становились свободными. Посвященные в древности были свободными людьми, остальные люди — несвободными, поскольку Отец жил в них бессознательно. И вот теперь христиане, обретшие Христа и пожелавшие стать сознательными в себе существами, были бы вынуждены всякий раз, желая стать добрыми, выключать в себе свое я-сознание, чтобы с выключенным я-сознанием пробудить в себе Христа. Не сами они смогли бы стать хорошими, но единственно Христос должен был бы в них стать хорошим. Люди странствовали бы по Земле, и Христос жил бы в них; и когда Христос входил бы в человеческие тела, то они исцелялись бы. Но добрые дела, совершаемые людьми, они были бы не их делами, но делами Христа.
     Однако не такой была задача, миссия Сына Божия, связавшего Себя с земным развитием через Мистерию Голгофы. Он желал жить внутри людей, но не затемнять их восходящее я-сознание. Однажды Он это сделал в Иисусе, в котором во время крещения на Иордане на место его я-сознания встало сознание Сына. Но у будущих людей такого не должно было происходить. В будущем люди должны были поднимать "я" в полное сознание, и при этом Христос должен был жить внутри них.
     Вот почему было необходимо, чтобы Христос исчез из непосредственного созерцания людей, чтобы Он хотя и остался связанным с земным бытием, но исчез от непосредственного видения человека. К Нему применимо выражение, употреблявшееся в местах древнего посвящения: если существо, чье бытие доступно наблюдению людей в физическом мире, перестает быть видимым, то, значит, оно вознеслось на Небо. Оно вступило в те сферы, в которых физическое видение отсутствует. Так вознесся Христос, так перестал Он быть видимым. Ибо Он мог остаться видимым физически только выключая "я", и люди тогда лишь потому совершали бы добрые поступки, что Христос совершал бы их в них.
     Тот род и образ, каким Христос был видим апостолам, ученикам также и после Своего воскресения, он прекратился: Христос совершил воскресение, но Он послал людям То Существо, Которое не выключает я-сознание и к Которому человек поднимается не в созерцании, но именно в созерцающем духе. Он послал людям Святого Духа.
     Таким образом, Святой Дух является тем, Кто должно быть послан Христом, чтобы человек мог сохранить свое я-сознание и Христос мог бы бессознательно для человека жить внутри него. Так что человек, когда он в полном смысле слова ставит перед своей душой вопрос, что же он, собственно говоря, за существо, мог бы сказать: когда я оглядываюсь на то, что сознавали древние посвященные, то вижу, что во мне живет наполняющий космос Принцип Отца, Который выступал в древних посвященных и разворачивал в них "я". Это тот Принцип, Который жил в нас до того, как мы низошли в физический мир. Благодаря тому, что Принцип Отца жил в них, древние посвященные могли вспомнить с полной ясностью тот род и способ, каким они жили до того, как низойти в физический мир. Божественное они искали в до-рождении, в предсуществовании: из Бога рождаемся.
     После Мистерии Голгофы для людей не могло сохраниться: "Христа созерцаю я"; ибо тогда всем своим добром человек был бы обязан только Христу и ничего не мог бы развить сам. И к человеку должно было прийти: во Христе умираем. ... с принципом смерти в себе человек смог соединить Христа.
     Но его новое сознание могло быть пробуждено через Существо, Которое к людям послал Христос, через Существо Святого Духа: со Святым Духом воскресаем... Отец является нерожденным родителем, введшим Сына в физический мир. В то же время Отец пользуется Святым Духом, чтобы сообщить человечеству, что сверхчувственное постигаемо в духе также и тогда, когда дух не видим. Это происходит внутренне также и в абстрактной духовности, если ею врабатываются в живое, когда через внутренне живущего в нем Христа человек также и труп мысли, который мы имеем от нашего бытия до рождения, пробуждает к жизни.
     Весть о Святом Духе и явление Самого Святого Духа во время Крещения пришли через Отца. И когда Христос послал Святого Духа своим, то весть об этом пришла через Христа, через Сына". 214 (4)

73. "Евангелия явились в некотором смысле мудростью древних Мистерий, обращенной на Мистерию Голгофы". 198 (14)

93. (2; 1, 2, 10, 11). "Маги с золотом, ладаном и миррой были, в смысле древней мудрости, астрологами; они были знакомы с теми духовными процессами, которые разыгрывались в космосе, когда на небе являлись определенные знаки.
     Такого рода знаком было для них то, что в ночь с 24 на 25 декабря в тот год, который теперь обозначается как год рождения Христа Иисуса, Солнце, великий мировой символ мирового Спасителя, сияло с небосвода из знака Девы. Они говорили, что когда наступит такая констелляция на небе, что в ночь с 24 на 25 декабря Солнце будет стоять в знаке Девы, с Землей произойдут большие перемены; тогда мы золото, т. е. символ нашего познания божественного водительства миром, которое до сих пор мы искали в констелляциях звезд, принесем в жертву тому Импульсу, который соединит себя с развитием человечества; тогда мы ладан, смысл жертвы которого в то же время символизирует высшие человеческие добродетели, пожертвуем так, что соединим себя с силами, исходящими от Христа, Который должен быть инкарнирован в той человеческой личности, которой мы ладан принесем в символическом даянии (как дар); третье — мирра — символ того, что в человеке вечно. ... Мы ищем наше бессмертие в том, что наши души связывает с импульсом Христа Иисуса". 180 (1)

138. (27; 46) "При пробуждении после посвящения у ученика вырывались слова: "Эли, Эли, лама сабахтхани!" — что означает: "Мой Бог, Мой Бог, как Ты меня просветил (прославил)!" Эти слова и должны стоять в Евангелии, но туда вкралась ошибка: вместо "прославил" стоит "оставил". 97 (5)

153. (8; 27-33) "Он спрашивал у окружавших Его: что говорят люди о Том, Кто есть Я? Что признают они за Я? Тогда те, кто были вокруг Иисуса, отвечали: люди говорят, чтобы Я было истинным, в нем должен жить Иоанн Креститель. Другие же говорят, что это Я должно быть пронизано Илией и что Илия должен жить в Я; иные еще говорят, что какой-нибудь из пророков должен быть понят так, что Я говорит: не Я, а этот пророк действует во мне. Он же говорит тем, которые были вокруг Него: а что скажете вы о Том, Кто есть Я? Тогда Петр отвечает: Я постигнуто так, что мы познаем Его в Его духовности как Ты (Тебя), — это есть Христос! Тогда он сказал тем, которые окружали Его: остерегайтесь говорить это обыкновенным людям! Ибо этой тайны они еще не могут понять. — Тех же, которые вокруг Него были пробуждены этими словами, Он начал учить: то в человеке, что внешне-физически выражает собой Я-Сущность (Ichheit), должно пострадать, чтобы это Я-Существо могло ожить вполне; а таким, каким оно было, оно должно было отпасть, чтобы учителя человечества, те, которые знали, что гласит священная мудрость, сказали: в своем теперешнем образе оно не пригодно, в этом образе оно должно быть умерщвлено, и, согласно обусловленному мировыми соотношениями трехдневному ритму, снова ожить в высшем образе. И они были потрясены, что Он говорил эти слова так открыто и свободно".
     Эти слова могли произносится до тех пор только в Мистериях. Было тайной, что человек в посвящении должен был пройти через "Умри и будь!" и через три дня проснуться. Этим объясняется то, что следует дальше. "Петр был потрясен; отвел Христа в сторону и убеждал Его, что подобное не должно говориться открыто и свободно. Тогда Христос Иисус обратился к нему и сказал: когда ты так говоришь, Петр, то это внушает тебе сатана; ибо то, как ты говоришь об этой истине, не относится уже к нашему времени, но принадлежит к прошлому; тогда она должна была быть замкнута в храмах. В будущем, в свете величайшей Мистерии Голгофы, она должна все больше и больше становиться достоянием всего человечества. Так решено Божественным Водительством мирового развития. И кто говорит иначе, тот говорит не из божественной мудрости, но извращает божественную мудрость в тот временный образ, какой она имела у людей в прошлом".
     Так приблизительно должны мы понимать это место, которое во всем своем выразительно-кратком величии вcтaет перед нами в Ев. от Марка. Многие должны уяснить себе, что Импульс Христа, именно в смысле Ев. от Марка, заключается в том, чтобы мы приняли Христа в наше "я" и все больше и больше осуществляли слова апостола Павла: "Не я, но Христос во мне!", — и не абстрактный Христос, а Христос, Который послал Духа Святого, конкретного Духа, действующего в человеческой душе с той закономерностью, как это было указано сегодня". 124 (8)

246. "Слово древних Мистерий, которое звучало всегда, когда духовная природа человека выступала из физ. тела, чтобы созерцать духовные миры, было: "Бог мой, Бог мой, как Ты меня прославил! — и, обращаясь к физ. телу: "Бог мой, Бог мой, почему Ты меня покинул?" (Мф 27; 46). Ты ушел от меня, покинул в этот момент. — И автор Ев. от Матфея именно на этот момент "покинутости" направляет главное внимание".
     В Ев. от Марка автор обращается с теми же словами к эф. телу Иисуса, судьба которого подобна судьбе физ. тела. Ев. от Луки обращается к астр. телу и Я, поэтому там звучит: "Отче, прости их, ибо не ведают, что творят!" (23; 46). В Ев. от Иоанна главное внимание обращается на новый организующий принцип, идущий от Христа, заменяющий кровное родство духовным. Поэтому там звучит: "Это Твой сын!" — и: "Се Матерь твоя!" (19 26-27). Это сфера жизненного эфира. 123 (12)

255. (20; 14-15). "Пребывание вне физ. тела и возвращение в физ. тело, чтобы сделаться вестником божественных тайн — это Посвящение. Оно производилось при тщательном отборе и подготовке, когда посвященный оказывался в состоянии так "уплотнить" силы своей души, что она могла три с половиной дня жить, не пользуясь физ. телом... Совсем другой по своей внутренней сущности, но подобной по внешнему проявлению была Мистерия Голгофы. События, которые развивались во время пребывания Христа в теле Иисуса из Назарета, вели к тому, что наступила действительная смерть физ. тела Иисуса из Назарета, что Дух Христа три с половиной дня находился вне физ. тела, а затем вернулся, но не в физ. теле, а в уплотненном эф. теле. В этом уплотненном эф. теле ученики могли видеть Его". 139 (7)

328. "Культ Адониса и культ Аттиса по праву могут быть названы пророческим предвозвещением Мистерии Голгофы. Но когда мы рассматриваем эти праздники, то видим, что они, собственно, представляют будущее, метеорологическое воззрение. Бог, убиваемый как Адонис и вновь воскресающий, не мыслится воплощенным во плоти; это прежде всего образ Бога: образ того ангелоподобного существа, которое в конце Атлантической эпохи было пронизано Христом в духовных высях и которое позже воплотилось как натановский мальчик Иисус. Судьбу натановского мальчика Иисуса праздновали в культе Адониса, в культе Аттиса. И это было исторической кармой мира... что в том месте, где, как описывает Библия, родился младенец Иисус в Вифлееме, ранее исполнялся культ Адониса". Этим была подготовлена аура, в которой могло быть вызвано воспоминание о существе, которое позже должно было низойти на Землю, совершив ряд деяний в духовном мире.149 (4)

341. "Доверив нашу нервную систему развитию Земли, мы отдали ее умиранию, а жизнь ее оставили вверху. Эта жизнь, оставленная нами вверху, и была жизнью, пришедшей потом в Существе Христа. Жизнь наших нервов, которую мы несем в себе и которую в начале нашего земного существования мы не могли нести в себе, пришла потом в Существе Христа. Чем же она должна была овладеть в земном существовании? Она должна была овладеть кровью. Потому столь велико внимание, уделяемое Мистерии крови. Жизнь нервов должна была овладеть кровью, овладеть тем, что было разъединено в нас из-за того, что нервная система утратила свою космическую жизнь, а кровь получила космическую жизнь; жизнь стала смертью, а смерть — жизнью. Новая связь тут возникла благодаря тому, что не живет в нашей земной нервной системе, а спустилось к нам из космоса, стало человеком, вошло в кровь; кровь же соединилась с Землей. Теперь мы, будучи людьми, можем выровнять полярную противоположность между нашей нервной системой и системой крови, приняв участие в Мистерии Христа".169 (2)

1. Значение Мистерии Голгофы для Земли и Человека

От Мистерий древности к Мистерии Голгофы

430. В древних Мистериях Рождения посвящаемого подводили к вратам рождения, за которыми он созерцал нерожденность человека, а следовательно, и его бессмертие. "Но боги, говорившие к земным людям в Мистериях Рождения, видели, как Земля постепенно ускользает от сил, которые они им приносили, и как смерть захватывает души. Тогда они послали на Землю Христа, чтобы Бог познал человеческую смерть и Своей божественной силой человеческую смерть победил. Это божественное событие: боги ради своей судьбы ввели в эволюцию Космоса Мистерию Голгофы как Божественное Событие; боги ради богов дали совершиться Мистерии Голгофы. ...Совершившееся на Голгофе было перенесенным на Землю духовным событием". Обращение к Мистерии Голгофы позволяет человеку уже в земных пределах соединиться со сверхземным.

431. Посвящяемым говорилось в древности: "Если развитие и далее пойдет так, как оно идет от того морального события, что свершилось в начале земного развития... то души людей свяжутся через Землю с тем, что называется нижним миром. Души потеряются. — Но тем ученикам, разумеется, давалась мудрость и о духе, они знали, что человек состоит из тела, души и духа. И все, что я вам рассказываю, говорилось тогда о душе, а не о духе. Ибо дух в себе вечен и имеет свои законы. ...И он будет вновь являться в повторных земных жизнях. И в будущем земном развитии человеческие духи, вновь воплощаясь, будут оглядываться на все потерянное душевное, бывшее однажды в земном становлении. ...Духи, перевоплощаясь, будут как бы автоматически двигать человеческие тела, иначе, чем это происходит, когда душевная земная жизнь чувствует и ощущает это тело. ...Поэтому ждали, что в земное становление придет Существо, Которое вновь спасет душевное, вызволит душевное у смерти. Нет нужды вырывать у смерти дух, но — душу. ...Так что со Христом человек соединяется в душе, и через эту связь со Христом душа теряет свою разрушительную для тела силу, и так все потерянное постепенно может быть обретено вновь. Поэтому Мистерия Голгофы стоит в середине земного развития. ...И когда Земля придет к концу своего развития, человеческие духи воплотятся в последних телах, в тех телах, которые вновь станут бессмертными. ...Так ощущали тайну Пасхи. ...Прозвучавшее с креста: "Исполнилось!"— есть свидетельство того, что отныне начинается время, когда будет преодолена разрушающая сила души. ...Поэтому воскресший Христос — вот что существенно!"175 (9)

470. "Древний посвященный мог взойти к полностью осознанному Я только благодаря тому, что через священнодействие Мистерий в него входило нечто такое, что внутри всех древних культур и цивилизаций ощущалось как вечный космический Отец. И мист древних Мистерий, посвящаемый, получал это переживание, когда достигал определенной точки своего посвящения, где говорил себе: Отец живет во мне.
     Если мы представим себе такого посвященного в древнееврейской культуре, то мы должны будем сказать: тот посвященный произошедшее с ним благодаря инициации характеризовал следующим образом. Он говорил: всеобщее человечество обладает той особенностью, что хотя Отец несет и поддерживает его, но Он не вступает в сознание и не возжигает в сознании Я. Отец дает обычному человеку живой дух дыхания, он вдохнул ему дыхание, и он стал живою душою. Посвященный ощущал, что с тем, что было вдохнуто человеку как живая душа, в него еще вошла особая духовность, живой Принцип Отца Космоса. И в тот момент, когда в древнего посвященного еврейского мира входил этот божественный Принцип Отца и он сознавал его, тогда с полным правом он говорил о том, что означает для него Я: Я есмь "Я есмь". И такой человек ходил среди древних народов и по праву, благодаря обитанию в нем божественного Принципа Отца, мог выговаривать Я, что во всей древности, собственно говоря, являлось неизреченным именем Божества, Бога-Отца. И человек рассматривал себя как представителя Отца на Земле. Таких посвященных, ходивших среди народов, называли Отцами". Принцип Отца, пронизывающий весь мир, называли макрокосмом, а места Мистерий, являвшиеся обиталищем Отца, где и отдельные люди, благодаря Мистериям, становились обиталищами Отца, называли малым миром, микрокосмом. (Еще Гете вынес из ложи, к которой он принадлежал, подобные понятия; ложа являлась микрокосмом).
     Но ко времени Мистерии Голгофы "...люди в сфере земного развития начали говорить себе Я, поднимать Я в сознание. В одного из таких людей, в Иисуса из Назарета, вошел Солнечный Принцип, Принцип Христа. Этот Принцип Христа вступил, таким образом, в Я. Если прежде Принцип Отца входил в физ., эф. и астр. тела, то теперь мы имеем дело со вступлением в человека Принципа Христа, Который должен развиваться далее.
     Теперь вспомните, как я характеризовал человека в эти дни (лекция от 28.VI.1922 г.). Я говорил вам: растение уничтожает в себе физическую природу, разлагает, коррумпирует ее; можно сказать: животное коррумпирует физ. и эф. тела, а человек коррумпирует физическую, эфирную и астральную природу. Он их не коррумпировал целиком во времена развития человечества до Мистерии Голгофы, теперь он их коррумпирует полностью, когда его Я втягивается в его существо. Но посвященный древних Мистерий делал себя полностью свободным от физ., эф. и астр. тел, когда давал влиться в себя божественному Принципу Отца и уже в то время становился Я.
     Когда Христос вступил в Иисуса из Назарета, то Он уничтожил не только физ., не только эф. и астр. тела, но также и Я, каким оно в то время развилось в Иисусе из Назарета. Итак, в Иисусе Христе жил высший Принцип Христа, который так относился к Я, как в ином случае "я" человека относилось к астр. телу".
     "Это было колоссальной новостью также и для посвященных ко времени Мистерии Голгофы, что другие люди, снабженные только природными задатками, а не мистериальными задатками, если даже их были единицы, смогли распознать в Христе Иисусе высшую природу.
     Отсюда возникло понимание того, что теперь, после Мистерии Голгофы, должно произойти нечто такое, что прежде могло, по существу, происходить только внутри Мистерий. В большой мир, в макрокосм было внесено нечто такое, что прежде могло происходить только внутри малого мира, в микрокосме. И случилось так, что прежде всего в местах последних Мистерий древности чистейшим, яснейшим образом была возвещена тайна Христа, и именно это возвещение тайны Христа было в ходе первых четырех столетий европейского развития утеряно для новой цивилизации. Старые посвященные знали — поскольку в Христе Иисусе жил не просто Принцип Отца, но Принцип Сына — что Христос Иисус представлял Собой нечто уникальное в земном развитии, поскольку и в дальнейшем не будет ничего, подобного Мистерии Голгофы, никогда не сможет случиться, чтобы Принцип Сына сно-ва жил внутри человека, как он жил в Иисусе из Назарета.
     И те посвященные сознавали, что Христос вступил в человечество как Целитель, как великий Целитель, как Тот, Кто должен был воспрепятствовать нанесению ущерба физ. телу по причине вхождения в него Я". 214 (4)

518. "Почему Павел как Савл преследовал последователей Христа? — Потому что он как Савл знал из древне-халдейского посвящения: Христос живет только вовне, в космосе, и заблуждается всякий, утверждающий, что Христос живет на Земле".211 (11)

Космический и мистический Христос

524."История развития человечества делится на две значительные части. В одной части оно идет от наполненности Богом к оставленности Богом. В другой части, в начале которой мы стоим, развитие идет от оставленности Богом к обнадеживающей божественной полноте. В середине между этими двумя течениями развития возведен крест на Голгофе. Этот крест на Голгофе, как стоит он в сознании человечества? Мы оглядываемся назад, на шесть столетий до Мистерии Голгофы, и видим Будду, почитаемого все возрастающими массами людей. Мы видим Будду, как он покидает отчий дом и выходит в мир. Среди всего прочего он видит там труп. Вид трупа производит в его душе такое действие, что он отворачивается от майи, внешнего мира. Труп действует устрашающе на Будду. И поскольку он вынужден видеть смерть, труп, он чувствует себя также вынужденным обратиться от мира к божественно-духовному, не находимому в мире. Вид умершего человека является для Будды исходным моментом для того, чтобы покинуть мир и бежать во внемировую область действительности.
     А теперь обратимся к моменту через шесть столетий после Мистерии Голгофы. Множество людей взирает на великий символ: на распятие, на крест, на котором висит труп. Они смотрят на мертвого человека. Но они смотрят на него не для того, чтобы бежать от него к другой действительности, но в этом мертвом человеке они видят то, в чем следует найти свое прибежище. За двенадцать столетий человечество настолько изменилось, что научилось любить смерть на кресте, смерть, от которой бежал Будда. Ничто другое не может более глубоко указать душе на перелом, совершившийся благодаря Мистерии Голгофы, лежащей в середине указанных двух пунктов. И, обращая наши мысли таким образом к Мистерии Голгофы, мы должны обдумать, что, собственно, почиталось в смысле первоначального Христианства.
     Павел, посвященный в Мистериях своего времени, не мог верить в живого Иисуса; он боролся с живым Иисусом. А когда на пути в Дамаск он узнал, что Христос жив, что Христос открывается из мирового сумрака, то и здесь Павел верит не в живого Иисуса, но в воскресшего Христа, а живой Иисус стал ему дорог как носитель воскресшего Христа. Из смерти через особое прозрение в мировую взаимосвязь проистекла для Павла вера в божественно-духовную жизнь. ...Да, в пра-начале Слово говорило из хода и положения звезд. Вниз из космоса звучало оно. На Земле найти его было нельзя; но вот из небесных далей, из Отчего, оно низошло на Землю". Оно стало плотью, т.е. жившее в звездах жило в теле, которое висело на кресте. "В человеке должно было быть увидено то, что раньше искали в далях мира. ...Жизненный взгляд велся от мировых далей, космологии к средоточию человека, пронизанного тем, что светило из звезд, пронизанного живым мировым Словом.
     Что стало возможным взглянуть на мировое возникновение, взирая в человеческое внутреннее Иисуса, и основать внутреннее отношение собственно человеческого внутреннего к человеческому внутреннему Иисуса, аналогично тому, как живший прежде на Земле человек основывал отношение к вечному мировому Слову, говорившему из звезд, — в этом заключается смысл, который должен открыться человечеству через Мистерию Голгофы".
     Удивительным образом рассказывается о явлении Христа Иисуса в Евангелиях. Однажды там говорится о волхвах, носителях звездной мудрости, провозвестниках мирового Слова из звездных письмен. В школах мудрости возвещалось: начиная от возникновения современного земного человечества Юпитер 354 раза проделал свой путь. Эти 354 года Юпитера говорят из мировой мудрости как большое предложение. Отдельные слова в нем — обращения Меркурия. День Юпитера = 7х7 дням Меркурия. Этих взаимосвязей искали мудрецы в звездных письменах. Из их расшифровки было возвещено: Христос Иисус явился, ибо время исполнилось. С другой стороны, в Евангелиях выступают с провозвестием простые пастухи. "Высшая мудрость и наивнейшая открытость звучат совместно в словах: "Христос явился". Мудрость с тех пор угасла, из внутреннего людей развились мысли, которые еще должны взойти до реальности. В древности за реальностью обращались к звездам. "Ко Христу должны мы обращаться, чтобы обрести реальность для нашего внутреннего. "Не я, но Христос во мне", — это слова, дающие мыслям внутреннюю весомость, внутреннюю реальность".209 (8)

Мистерии древности и Пятидесятница

627. "Из Мистерий пришло учение, что высшее Солнечное Существо дает людям, прежде чем они сойдут на Землю, силу после смерти снова правильным образом взойти в духовные, в звездные миры. И учитель Мистерий говорил своим ученикам, а те, в свою очередь, остальным людям: это духовная сила Солнца, духовный свет проводит вас сквозь смерть, и вы берете его с собой, когда через рождение сходите в земное бытие". Много религиозного почитания, благоговения выражалось в молитвах этому высокому Солнечному существу, выражалось в солнечном культе, церемониях, солнечных богослужениях. "Этот солнеч­ный культ состоял в том, что изображение Бога клали в могилу, а через несколько дней снова вынимали, и это означало, что Бог, Солнечный Бог пребывает в Мироздании, и Он каждый раз пробуждает человека, когда тот подпадает смерти".
     В Мистериях также учили, что до рождения душа человека пребывает возле этого Солнечного Бога, и жрецы знали и говорили, что Это Существо есть Христос. "Но до Мистерии Голгофы все обстоя­ло так, что жрец, совершавший жертвоприношение, говорил тем, кто участвовал в культе: если вы хоти­те знать Христа, то вы не можете найти Его на Земле, вы должны возвыситься до тайн Солнца". Людям того времени (за 2-3 тысячелетия до Мистерии Голгофы) это было не особенно трудно сделать, ибо они обладали инстинктивным воспоминанием о своем доземном существовании. Но к VIII столетию до Р.Х. ...люди перестали понимать жрецов, и создалось ощущение, что люди отпали от Христа, Который прежде обеспечивал им бессмертие. На Землю пришел страх, страх людей за свое вечное существо. "И вот, в то время, когда люди больше не могли находить Христа по ту сторону Солнца, Он из бесконечной милости и из бесконечного сострадания низошел на Землю, дабы люди могли Его находить на Земле". Это событие не имеет подобных себе во всем развитии мира: Бог прошел сквозь человеческую судьбу, через рождение (в Иисусе из Назарета) и смерть. "С этого времени люди могут постоянно взирать на то, что было принесено на Голгофу, и могут на Земле, поскольку их созна­ние больше не возносится к небу, находить Того, Кого они иначе утратили бы совсем: Христа.
     Те, кто первыми участвовали в тайне Голгофы, еще обладали остатками инстинктивного сознания. Это были ученики и апостолы Христа. Они сознавали: Существо, Которое прежде можно было найти только на Солнце, если человек был способен созерцать духовное Солнце, теперь можно найти благодаря тому, что правильно понимаешь рождение, жизнь и страдание Христа Иисуса". Такое знание сохранялось до IV столетия по Р.Х., затем оно полностью исчезло. Но настало время проложить но­вый путь ко Христу, к пониманию События Христа как духовного, а не исторического события. В этой свя­зи следует сказать, что Христос оставался Учителем апостолов, также и пройдя врата смерти. Но потом наступил момент, в который они вдруг перестали Его видеть. Этот момент описан в Евангелиях как Вознесение. И глубокая, бесконечная печаль охватила учеников. Подобную печаль переживали в древних Мистериях, когда клали в могилу изображение солнечного Бога; но печаль, сошедшую в сердца учеников, не­льзя сравнить ни с чем. Действительное, глубокое познание всегда рождается из боли, из страдания, без которых вообще не достичь высших миров. "Без страданий, без множества страданий и без освобождения через них, так что они уже не подавляют человека, духовных миров не познать.
     Ученики Христа в те 10 дней, которые протекли после Вознесения, очень много выстрадали, ибо от их взора исчез Христос. И из этой боли, из этой бесконечной печали возникло затем то, что мы назы­ваем тайной Пятидесятницы. ...Ученики обратились ко всему, что жило в них как память о Событии Голгофы. И из этого воспоминания, из этой боли в их душах вновь взошло созерцание того, что человек утратил, поскольку больше не имел инстинктивного ясновидения. ...Ученики Христа сказали те­перь, через 10 дней после того, как их внешний взор перестал видеть Христа: мы видели Мистерию Гол­гофы, что дает нам силу снова почувствовать наше бессмертное существо. — Это выражено символически в огненных языках. Поэтому мы также духовно-научно в тайне Пятидесятницы можем видеть Мистерию Гол­гофы заступившей место древнего мистериального солнечного мифа". Этот миф был хорошо известен апос­толу Павлу, ученику Мистерий. Поэтому он не мог поверить, что ученики Христа видели Его в земной сфе­ре. Но он тут же уверовал, когда в событии перед Дамаском сам увидел Христа в сфере Земли.
     "После Мистерии Голгофы Христос пребывает на Земле, среди людей, ибо Он низошел на Землю". Это все снова должно чувствоваться как тайна Пятидесятницы. В наши сердца входит Его Сила, обеспечивающая наше бессмертие. Со всей серьезностью следует проникнуть к познанию: "Нe только в начале нашего летоисчисления был на Земле Христос. Он всегда здесь. Он говорит к нам, когда мы хотим Его слушать. — Но для этого через Духовную науку необходимо научиться в каждом материальном существе видеть духовное, духовное за камнями, духовное за растениями, животными, за человеком, за облаком, звездой, за Солнцем. Когда мы через материю снова найдем дух в его действительности, тогда мы также откроем наши человече­ские души для голоса Христа, Который хочет говорить к нам, когда мы хотим Его слышать".226 (речь от 17.V.1923)

358. В древних Мистериях человек нисходил к тайнам физ. и эф. тел и восходил к тайнам Макрокосмоса, но так, что при этом он не жил в своем физ. теле. Он хотя и проникал к тайнам физ. тела, но будучи не внутри этого тела, а в свободном от тела состоянии. Возвращаясь назад в тело, он хотя и мог вспомнить переживания в душевных сферах, но в физ. тело эти переживания он перенести не мог. ...Через Событие Христа это должно было радикально измениться и действительно изменилось. До События Христа попросту не было физ. и эф. тел, которые давали бы возможность Я целиком пронизать внутреннее человека вплоть до физ. и эф. тел. В те времена никто не мог со своим Я проникнуть до физ. и эф. тел. Впервые это произошло при Событии Христа. Отсюда исходит другое влияние, которое состоит в том, что Существо, бесконечно высоко стоящее над человеком, соединилось тем не менее с человеческой природой и излило Себя в микрокосм без посторонней помощи, одной силой Своей Самости. Такое стало возможно только через Христа. Только благодаря Ему человек может выработать способность в свободе постепенно проникнуть в микрокосм".123 (7)

359. "Существенное События Христа состоит в следующем. То человеческое развитие, которое мы обозначили как вживание души в царство Духа, в дохристианские времена могло быть достигнуто только внутри Мистерий, и только благодаря тому, что "я" некоторым образом, в той мере, в какой оно было развито в нормальном человеческом сознании, затемнялось. То прежнее человеческое развитие должно было получить иной импульс, благодаря которому оно — и это, конечно, в большей степени еще принадлежит будущему человечества — должно достигаться таким образом, чтобы человек, вступая в духовные миры, полностью сохранял я-сознание, которое в наше время присуще ему нормальным образом только на внешнем физически-чувственном плане. Этот прогресс в человеческой эволюции был дан через Событие Христа и является величайшим из когда-либо совершавшегося в земном развитии и человеческой эволюции и когда-либо могущим иметь место в будущем прогрессом. Это означает, что все, могущее проявиться в отношении этого факта в земном развитии, явится выработкой, формированием великого Импульса, который был дан Событием Христа".123 (9)

361. "Юлиан Отступник предчувствовал: если хочешь найти Христа, то Его следует искать в Мистериях. Христа можно найти в Мистериях, и Он тогда дарует человеку "я" , которое не могло быть дано человеку во времена Аристотеля".175 (15)

287. "Как первая Мистерия Голгофы произошла в Палестине, так совершилась она вторично благодаря константинизму. Вследствие искоренения Мистерий Христос как историческое явление был распят и убит вторично. Ибо ужасное разрушение, происходившее в течение столетий, было не только разрушением великих художественных и мистических деяний, но и разрушением важнейших человеческих переживаний. Но только тогда не понимали, что разрушалось вместе с внешним разрушением, ибо было уже утрачено более глубокое понимание этого. Когда были разрушены храм Сераписа, храм Зевса с их великолепными статуями, то люди говорили: ну, если уж такое разрушается, то разрушители правы, ибо, согласно древним преданиям при разрушении храма Сераписа должны низвергнуться Небеса и хаос воцариться на Земле, но этого не случилось, хотя римские христиане сравняли храм с землeй, — так говорили люди. Да, внешние физические звeзды не упали. ... Вместе с храмом Сераписа пала вся необъятная мудрость, которая превышала физический небосвод. Пала древняя мудрость, отзвуки которой слушал Юлиан Отступник в Элевзинских Мистериях, где ещe открывались духовное Солнце и духовная Луна, посылавшие свои импульсы. В хаос превратилось то, что переживали древние в Мистериях Митры и в египетских Мистериях. Там внутренне, с помощью жертвоприношений, переживали тайны Луны и Земли, отражавшиеся в самом человеке, когда он приходил внутренне к переживанию, познанию самого себя. Небеса рушились и Земля стала хаосом в духовном смысле, ибо исчезнувшее в те столетия можно сравнить с утратой в наших условиях органов чувств, когда мы не смогли бы сказать, где земля, а где небо. ... Но мы должны верить в воскресение, если не хотим верить, что исчезнувшее исчезло совершенно. ... для этого же необходимо воспринять сильные, мужественные понятия. ... Ибо люди должны почувствовать, что хотя благодаря мировой космической необходимости столетия прожиты даром, впустую — конечно, только с некоторой точки зрения это является необходимостью, — но всe это для того, чтобы из сильного внутреннего побуждения, свободного побуждения был найден Импульс Христа; люди же должны освободиться от того самодовольства, в котором они погрязли теперь". 175(15)
     "Через Марка и Ормуса (Ormus), бывших учениками Христа после Его воскресения, были преобразованы мистерии и ритуалы". 265, с. 95

4. Мистерии Митры и Аттиса

     19. "Через моральный процесс стал человек смертным, через заложенное в мистериальных словах о наследственном грехе. Но он стал смертным в том же смысле, что и животные. Он стал смертным не через естественнонаучные мыслительные процессы ... а моральные. Из души человек стал смертным.
     Душа животного, как групповая душа, бессмертна. Она воплощается в отдельные животных, которые смертны благодаря своим (физическим) органам. Групповая душа выходит из смертного животного так же, как и воплотилась в него, а животная организация, как индивидуальная организация, отмирает. В человеческой организации то, что заложено в ней как групповая душа, как человеческая групповая душа, выражаясь в каждом отдельном человеке, делала бы его бессмертным как внешнюю человеческую организацию. Смертным человек становится благодаря душе, благодаря моральным поступкам. ... Этого не понять абстрактно. ... Во времена перед Мистерией Голгофы, когда праздновались те древние Мистерии, существовало интенсив­ное знание: своей душе обязан человек своей смертью. Душа человека находится в постоянном развитии. ... она все более и более разрушает организм ... все более участвует в той коррупции, что действует на организм уничтожающе. Человек в древние времена взирал вверх и говорил себе: однажды произошло моральное событие, благодаря которому душа, приходя через рождение в тело, умерщвляет его; но благодаря этому душа между рождением и смертью не живет так, как она жила бы, если бы оставляля тело бессмер­тным. И придет момент, когда душа (напечатлев телу слишком много смерти) не найдет никакой возмож­ности, проведя свое бытие в теле от его рождения до смерти, найти обратный путь в духовный мир.
     Этого момента в древние времена ждали с ужасом и дрожью. Говорили себе: проходят поколение за поко­лением, и однажды придет поколение с такими душами, которые настолько разрушат тела, настолько интен­сивно будут напечатлевать им смерть, что станет невозможным вновь найти путь к Божественному. Такое поколение придет! И люди хотели знать, насколько это время близко. ... (В Мистериях Аттиса и подоб­ным им) как бы испытывали, много ли божественного еще остается в человеческой душе. ... И жрец возве­щал: Утешьтесь. Бог еще в вас".
     "Фирмикус (Firmicus Maternus, ум. в 347 г. по Р.Х.) рассказывает, напр., в одном письме к сыну Кон­стантина о фригийском празднестве: образ Аттиса, как некоего бога — нам нет нужды вдаваться в вопрос, какого бога, — был прикреплен к древесному стволу. В полночь вокруг пня совершалось ритуальное шествие и затем справлялась служба по страдающему богу: при этом возле пня ставили агнца. На следующий день праздновалось воскресение бога. И если в предыдущий день бог был привязан к стволу и, т.обр., был как бы предан смерти, что сопровождалось ужасными ритуальными стенаниями, то на следующий день стенания внезапно превращались в неудержимую радость праздника воскресшего бога. В другом месте, как рассказы­вает Фирмикус, образ бога Аттиса погребался. Ночью, когда печаль достигала вершины, внезапно вспыхи­вал свет, могила открывалась и бог воскресал. Жрец произносил слова: Утешьтесь, благочестивые, бог спа­сен, так будете спасены и вы".
     "Подобные ритуалы справлялись за столетия до Мистерии Голгофа, что теперь дает повод для утвержде­ний, будто бы древние обычаи были просто переписаны в Новый Завет". "Сознание того, что человек не рождается для смерти и тем не менее умирает, — это как таинственный импульс проходит через те древние Мистерии, к которым относятся и указанные Мистерии Аттиса. В этих Мистериях искали всевозможного по­нимания того, почему человек умирает, когда он рождается не для смерти. — Мистерии должны были опреде­ленным образом дать ответ на эту тайну. Почему возникли эти Мистерии? Они возникли из стремления к тому ... что человек хотел слышать, хотел воспринимать, проделывать в своей душе, давать высказы­ваться каждый год. Он хотел говорить себе, что еще не пришло время, когда действительно серьезно мож­но будет взглянуть на туманную смерть. Чего, собственно, ожидал верующий от жреца Аттиса? ... некогда на Землю придет такое время, в которое со всей серьезностью можно будет взирать на непонятную смерть. И когда жрец совершал службу по страдающему и воскресающему богу, то эта служба была утешением: еще не пришло время, когда можно будет серьезно обращаться с понятием смерти". 175 (9)

     53. "... "Ворон" — было первой ступенью посвящения. Вживавшееся в ученика посредством особенных мистериальных культов, через сильно действующие символы и художественно-драматические представления преследовало цель ... познавать, что думают умершие (более деятельные в народной группе, чем живущие). Ученик получал от умерших известный род памяти и способность развивать эту память. "Ворону" вменялось в обязанность не спать в том, чем он живет в настоящем, но рассматривать современность открытыми ясными глазами, знакомиться с человеческими потребностями и с явлениями природы. Кто просыпает бы­тие, кто не имеет чувства для того, что живет в человеке и в природе, того считали не подходящим для участия в Мистериях. ... Задача его ("ворона") состояла в том, чтобы вживаться в различные обстояте­льства внешнего мира, пытаться много пережить, сострадать и сорадоваться с событиями современности. ... опыт, получаемый вовне, он затем воспроизводил в Мистериях, вносил в Мистерии. ... благодаря че­му он становился известным умершим, тем, кто искал действительность. ... Посвящаемые первой ступени особенно подходили для этого, т.к. имели все ощущения, симпатии и антипатии, с которыми верно сопере­живали внешний мир, в то время как стоящие на более высоких ступенях это уже утрачивали. (Умерший Барбаросса обучается в горе воронами; Карл Великий в Зальцбурге окружен воронами — в этих преданиях содержатся отголоски Мистерий митры). ...
     Когда ученик созревал для второй ступени, то становился в прямом смысле тайным учеником ..."оккультистом", как сказали бы мы сегодня. ... Он мог слышать сообщения со стороны умерших. ... На тре­тьей ступени ... ему давалась возможность применять во внешнем мире то, что он получал в импульсах Мистерий. Он избирался для того, чтобы быть в некотором роде "воином" в том, что должно быть открыто из сверхчувственного мира для чувственного. ... Чувствовали себя не одиночками, а как члены группы.
     Поэтому можно было так действовать во времени, что неэгоистическое чувство нахождения внутри группы было живым ее одухотворением. И затем, по прошествии определенного времени, в течение которого пребы­вали "воином" для духовного мира, становились подходящими для того, чтобы внутри большой группы осно­вать маленькую группу... В древности нельзя было основать союз по одному только желанию кого-либо... Чтобы основать союз, такое общество, нужно было в Мистериях Митры стать "львом", — это была четвертая ступень посвящения, где нужно было в самом себе укрепить жизнь в сверхчувственном мире посредством связи с импульсами, объединяющими живых с умершими. ... Но постепенно власть групповой души отступа­ла. Это пришло одновременно с Мистерией Голгофы: человеческие души сознательно захватывались своим Я. Это готовилось столетиями, но кульминации, кризисного момента это достигло ко времени Голгофы. Одиночки уже не имели силы действительно вести за собой все общество, неэгоистически перенося на него свои ощущения, свои импульсы". 175 (16)

3. Посвящения тьмы

     58. "Мистерии различного рода существовали в том, западном полушарии до открытия Америки, мисте­рии с определенным учением, которому следовали приверженцы этих мистерий. И в некотором роде как бы единая сила, которой подчинялось все, за которой следовало все, почиталась как призракообразный дух, тот дух, который был преемником Великого Духа Атлантиды, дух, который понемногу приобрел ариманичес­кий характер, поскольку хотел действовать со всеми теми силами, которые были правильными в Атланти­де или даже уже в Атлантиде стали ариманическими. Так хотел он действовать. Когда атлант говорил о своем Великом Духе, то выражал он это словом, которое звучит наподобие сохранившегося в Китае слова Тао. А ариманическая карикатура, ариманический противник, враг этого Великого Духа, Тао, но который родственен ему, он действовал так, что был видим только в атавистически-визионарном созерцании. Людям же, имевшим отношение к широко распространенным мистериям этого духа, он являлся всегда, когда они этого хотели, чтобы они могли воспринять его указания и приказы. Этот дух называл себя словом, которое звучит примерно так: Таотль. Т.обр. это была ариманическая разновидность Великого Духа, Таотль, мощное, не нисходившее до физической инкарнации существо.
     В мистерии Таотля были посвящены многие. Но посвящение было такое, что носило ариманический хара­ктер; ибо это посвящение имело совершенно определенное намерение, определенную цель. Оно имело цель всю земную жизнь, также и земную жизнь людей, привести к такому окоченению, застылости, оцепенению, к механизированию, чтобы над этой земной жизнью уже неоднократно описанным образом могла быть помеще­на особая люциферическая планета, чтобы души людей были изъяты, были бы вытеснены из людей (на эту планету). К чему ариманические силы, вчера указанным образом, стремились в эпоху Рима, было лишь сла­бым послеатлантическим отзвуком того, что благодаря ужасному магическому искусству в значительно бо­льшей мере должно было быть достигнуто теми, кто стоял под водительством Таотля. На полном истребле­нии всякой самостоятельности, всякого внутреннего душевного движения возводилось то всеобщее земное царство смерти, и в мистериях Таотля должны были вырабатываться силы, делающие человека способ­ным установить такое механизированное земное царство. Для этого прежде всего человек должен был знать большие космические тайны, все большие космические тайны, относящиеся к тому, что действует и живет во Вселенной и свои действия проявляет в земном бытии. Эта мудрость космоса, по сути говоря, пребывает, как таковая, во всех Мистериях, и добрых и злых, ибо истина пребывает всегда одной и той же. Дело заключается лишь в том, каким образом ее получают, применяется ли она в добром или злом смысле.
     И вот мудрость космоса, содержавшая в себе святые тайны, а не что-либо плохое, эта мудрость за­ботливо хранилась посвященными Таотля. Ее не сообщали никому, кроме тех, кто был посвящен нужным образом, на манер Таотля. ... Ибо эти тайны благодаря посвящению удерживались в совершенно определен­ной конституции души, в такой душевной конституции, при которой человек испытывал симпатию, склон­ность к тому, чтобы эти тайны применять на Земле т.обр., при котором возникло бы это механическое, за­стывшее царство смерти. Так должно было их получать. Их получали, воспринимали особым образом: никому не должна была сообщаться мудрость, кто прежде особым образом не занимался убийством. И было так, что при первом убийстве сообщались лишь некоторые тайны, при последующих убийствах сообщались дальнейшие, более высокие тайны. Убийство должно было совершаться при совершенно определенных условиях. Тот, кого должны были убить, ложился на некое сооружение, возведенное т.обр., что со всех сторон его окружали одна или две ступени некоего устройства, напоминавшего катафалк. Предназначенный к убийству поднимал­ся по этому устройству и ложился на возвышение, имевшее выпуклую поверхность, так что его спина оказывалась сильно выгнутой. Его особым образом привязывали к этому устройству, так, чтобы наружу выпячивался его желудок, а затем посвящаемый определенным сечением вырезал ему этот выпяченный желудок.
     Такой способ убийства порождал совершенно определенные чувства, и эти чувства пробуждали ощущение, которое делало способным сообщаемую позже мудрость употребить указанным образом. Вырезанный же­лудок посвящался богу Таотлю и, опять-таки, с особой церемонией. Следствием этого и было то, что посвящаемый таких мистерий жил совершенно особыми намерениями, о которых было сказано. Это вызывало совершенно специфическое направление чувств. Когда предназначенные к посвящению оказывались достато­чно зрелыми для таково пути посвящения, тогда им сообщалось, в чем заключается дело, тогда им сообща­лось, какого рода взаимодействие возникало между тем, кого убивали, и тем, кого посвящали. Тот, кого убивали, должен был быть подготовлен к тому, чтобы своей душой устремиться в люциферическое царство, а посвящаемый должен был получить мудрость для того, чтобы земной мир преобразовать таким образом, чтобы изгнать из него души. И благодаря тому, что создавалась связь между убиваемым и посвящаемым — не убийцей, а посвящаемым — для посвящаемого возникала возможность быть взятым другой душой, т.е. в нуж­ный момент мочь покинуть землю". Конечно, это были мистерии самого возмутительного сорта, в полном смысле ариманические. На таком пути земная эволюция, конечно, не могла бы идти вперед и всякий смысл человеческого был бы истреблен. Поэтому в тех же областях были основаны Мистерии иного рода, имевшие целью противодействовать расширению первых мистерий. Это были Мистерии, в которых жила сущность, не сошедшая до телесной инкарнации, но которую могли созерцать люди с атавистическим ясновидением, если были соответствующим образом подготовлены через Мистерии этой сущностью. И этой сущностью был Тецкатлипока. Так называли его, он был в некотором роде родственен — хотя и принадлежал к значительно более низкой Иерархии — Богу Ягве. и в другом полушарии он противодействовал тем ужасным мистериям.
     "Учение Тецкатлипока скоро вышло из Мистерий и распространялось экзотерически ... зато учения Таотля оставались эзотерическими, и к ним можно было прийти только описанным образом. Но ариманические силы попытались — теперь я говорю так, как это думает Ариман — "спасти" человечество от Бога Тецкат­липока. Ему был противопоставлен в том полушарии еще один дух, который подобен духу, описанному Гете как Мефистофель. Он родственен ему. Обозначим его словом, звучащим примерно как Кветсалькоатль. ... он также не был инкарнирован непосредственно, своим символом он имел то, что в восточном полушарии является жезлом Меркурия. В западном полушарии этот дух с помощью неких магических сил мог наделять опасными болезнями тех, кого хотел погубить, поскольку хотел оторвать их от сравнительно доброго Бога Тецкатлипока. ... И случилось в определенное время так, что внутри той культуры, в Центральной Америке, родилось одно существо с определенной задачей. Мексиканцы, прадревние жители Мексики, имели воззрение на бытие этого существа. Они говорили, что это существо пришло в мир благодаря тому, что дева родила его как сына, зачав непорочно, благодаря сверхземным силам, от окрыленного существа, при­шедшего с Неба. Если с помощью оккультных средств исследовать эти вещи, то можно увидеть, что это рожденное древнемексиканской девой дитя достигло возраста примерно 33-х лет, а родилось оно около 1-го года нашего летоисчисления. Это возникает из исследований с помощью оккультных средств. У того существа была совершенно определенная задача.
     И в то время, опять-таки в Центральной Америке, родился один человек, уже от рождения предопреде­ленный к высокому посвящению Таотля. Уже в своих предыдущих земных инкарнациях он достиг посвящения на данном пути благодаря тому, что много раз, очень много раз совершал уже описанную вам процеду­ру вырезания желудка; он постепенно вооружился высоким земно-сверхземным знанием. Это был величайший, если не самый великий черный маг, какого видела Земля ступающим по ней. Когда приблизился 30-й год, он встал непосредственно перед большим решением: на стать ли ему, как отдельной человеческой индивидуальности, через продолжающееся посвящение столь могущественным, чтобы узнать основополагающие тайны и с помощью этого дать последующей человеческой земной эволюции такой толчок, чтобы человечество в 4-й и 5-й послеатлантических эпохах настолько затмилось бы, что пришло бы состояние, к которому в этот период стремятся ариманические силы. И вот между ним и тем, рожденным девой, существом началась борьба, длившаяся три года, как показывает исследование... Рожденное девой существо носило имя, кото­рое, если перевести его на наш язык, звучало примерно так: Витцлипутцли. Т.обр., Витцлипутцли — это человеческое существо. По сравнению со всеми другими существами, выступавшими лишь как привидения в окружении, так что их можно было увидеть только с помощью атавистического ясновидения, это существо, Витцлипутцли, действительно стало человеком благодаря девственному рождению, которое приписывают ему.
     Трехлетняя война закончилась тем, что Витцлипутцли смог отдать великого мага на распятие и через рас­пятие не только истребил его тело, но и связал его душу, так что она оказалась бессильной в своих делах и знание ее стало бессильным, было убито знание, которое этот маг усвоил от Таотля.
     Таким путем Витцлипутцли приобрел способность все те души, которые указанным путем уже получили тягу следовать за Люцифером и покинуть Землю (как место инкарнаций. — Сост.), снова приобрести для земной жизни, снова напечатлеть им потребность в земной жизни в дальнейших инкарнациях. Это стало для него возможным благодаря той мощной победе над большим черным магом.
     Так не осуществилось то, что могло осуществиться в тех областях, если бы мистерии Таотля принесли свои плоды. Однако в эфирном мире продолжает жить то, что в силах, в последействии сил осталось от стремлений тех мистерий. Все те силы продолжают существовать; они существуют подчувственно, и они принадлежат к тому, о чем я вам говорил, что их можно увидеть, если в духовной жизни сделать не что подобное тому, что происходит в Сальфатаре, если там над землей зажечь бумагу. (Там из земли тогда начинают выделяться газы). Эти силы находятся здесь, они в некотором роде находятся под вулканичес­ким слоем обычной жизни. Так что во все то, что образуется в 5-й послеатлантической эпохе в отношении душевного развития человека, с одной стороны вторгается идущее от инспиратора Чингиз-хана, а с другой стороны то, что как призрак процессов, совершавшихся в западном полушарии, продолжает свое последствие, и слабые отзвуки чего имелись еще и тогда, когда европейцы открыли Америку. Но это уже знает и история, что многие европейцы, ступившие на землю Америки, на землю Мексики, были убиты впавшими в декаданс жрецами, которые уже не были столь плохи, как те древние, но которые продолжали вырезать желудки тем способом, какой я вам описал. Многих европейцев, открывших Америку, постигла эта участь, о чем уже знает история. ...
     В Витцлипутцли те люди почитали, таким образом, солнечное Существо, рожденное девой, которое, если исследовать эти вещи оккультными средствами, было неизвестным современником Мистерии Голгофы в западном полушарии". Человек простирается в сверхчувственное и подчувственное. И там и там его ждут большие опасности. Благом является, что эти силы остаются бессознательными. Но когда достаточно вре­мени протекло с открытия Америки, с этих тайн должен быть снят покров и они должны быть внесены в сознание.
     "Ибо если не внести это в сознание, то эти силы могли бы стать непреодолимыми, и условия, быв­шие сравнительно благодетельными для человечества в период бессознательности, могли бы обернуться для него проклятием. Ибо многое предрасположено к тому, чтобы стать проклятием для человечества, тог­да как в силу условий своего возникновения с той или иной стороны оно предназначено быть благодянием для него". 171 (3)

     110. "Через Христа в человечестве возникла сила при наибольшей возможной индивидуализации, при сво­бодном признании авторитета Христа Иисуса усвоить всю (возможную) мудрость и в вере в Его явление, Его Божественность, соединиться в братский союз. Так между Мистериями Духа и Мистериями Отца стоят Мистерии Сына, питомцами которых были школы св.Павла, к водительству которыми был определен Дионисий Ареопагит. При нем эти школы особенно расцвели, ибо Дионисий особым образом вел эти Мистерии, а Павел распростра­нял Учение экзотерически".
     "В эпоху Мистерий Духа, построенных на обоснованной силе, авторитете и власти Духа, существовали отдельные мудрецы. Они обладали величайшей мудростью, и лишь прошедшие через трудные испытания посвяща­лись в нее. Теперь мы идем навстречу Мистериям Отца и все более должны врабатываться в состояние, при котором мудрым становится каждый в отдельности. 97 (12)

     784. Если бы и теперь человек попытался пройти по ступеням древнего египто-халдейского посвя­щения, чтобы "познать самого себя", стать Христофорусом, то "он получил бы опыт, что теперь он не может сущность человека найти в себе. Это особен­но важно! Несомненно, девиз "Познай самого себя" действителен и для сегодняшних людей, но это са­мопознание больше не ведет их к миропознанию. Прежде человек, благодаря своей древней конститу­ции души, еще находил в себе свою связь с сущностью мира. То, чего он не мог найти во внешнем мире, он должен был искать на пути самопознания, чтобы в этом найти также и миропознание, тот внутренний человеческий сущностный центр, который он затем мог взять с собой во внешний мир, чтобы стать Христофорусом. Сегодня этого сущностного центра человек не находит в себе, его там больше нет. Это очень важно иметь в виду!...
     Древний египтянин, входя в себя согласно правилам инициации, находил кое-что в себе, чего со­временному человеку уже не найти, поскольку оно исчезло, поскольку оно ушло прочь... (но) было находимо еще в греческой конституции души. ... Пусть смутно, пусть не в полностью осознанных поня­тиях, человек все же находил свое Я. Христианством оно было впервые рождено как активное созна­ние, а в древности человек находил само Я. ... Вы скажете: так что же, сегодня человек не может найти свое Я? — Нет, не может. Действительное Я отстает (от нас), когда мы рождаемся. То, что мы переживаем как наше "я", есть лишь зеркальный образ Я. Это есть нечто такое, что пребывающее до рождения Я отражает в нас. ... Что психологи или т.наз. исследователи принимают за "я", есть лишь отражение; оно так же относится к действительному Я, как ваш образ в зеркале к вам самим. ... Лишь косвенно человек переживает нечто от своего Я, когда вступает в отношения с другими людьми и начинает изживаться карма.
     Когда мы видим перед собой другого человека и нечто разыгрывается между нами и им, нечто, при­надлежащее нашей карме, тогда в нас вступает кое-что от импульса действительного Я. ... Именно благодаря этому человек в нашей 5-й послеатлантической культуре делается зрелым в новом облике пе­режить Я в 6-й культурной эпохе, что на протяжении 5-й он переживает это Я как отражение. ... Те мистические наития, которые сегодня еще получают люди, когда упорно углубляются в себя в поис­ках своего Я, они называют их даже присутствием божественного Я! В будущем такие наития будут случаться с людьми реже. Напротив, они должны будут привыкнуть это Я искать во внешнем мире. Наступит нечто удивительное: каждый встречающийся нам человек и имеющий с нами какое-либо дело, будет иметь больше отношения к нашему Я, чем то, что заключено в наш кожный покров. В социаль­ный век человек направляется в своем развитии так, чтобы в будущем он мог сказать: мое Я пребы­вает во всех тех людях, с которыми я встречаюсь в жизни; менее всего оно находится внутри меня. ... Косвенно это подготовляется уже сегодня благодаря тому, что люди понемногу учатся ощущать, как ужасно мало от того, что они называют своим Я, содержится в его отражении". Следует поду­мать о людях, повстречавшихся нам в жизни. И тогда, растворяешься в пришедших от других влияниях.
     "Выражаясь несколько гротескно, можно сказать: в то время, когда произошла Мистерия Голгофы, че­ловек сделался полым, пустым. Значительное заключается в том, что люди научаются познавать мисте­рию Голгофы как импульс, стоящий в прямом отношении к ставшему полым человеку. ... Это полое мес­то, к которому он (человек) приходил в египто-халдейских королевских Мистериях, должно быть каким-то образом заполнено. ... И это место заполняет Импульс Христа".

     "До Мистерии Голгофы люди имели в себе нечто ... и это можно было найти с помощью посвящения (крас­ное). После Мистерии Голгофы этого уже нет в лю­дях (синее), они стали как бы полыми, и в них ни­сходит Импульс Христа (лиловое) и занимает опустевшее место. Так что Импульс Христа не может быть постигнут лишь как учение, как теория, но ... в отношении его фактичности. ... Современный человек ... становится Христофорусом в любых об­стоятельствах, когда в пустое пространство внутри его нисходит Христос.
     Так что в потере значения древних Мистерий заявляет о себе огромное значение Мистерии Голгофы. ... что делает человека Христофорусом — это было вынесено на широкий план мировой истории. ... Сегодня человек находит пустое пространство, если ищет прежним способом". 187(4)

     94. "Истинное Христианство есть соединение всех ступеней посвящения. Посвящение древности было предвозвещением, подготовлением. Медленно и постепенно эмансипировался новый человек от своего посвятителя, своего гуру. Сначала в абсолютно трансовом сознании, но вооруженное средствами отпечатывать в физ.теле воспоминания о том, что происходило вне физ.тела, продвигалось вперед посвящение. Поэтому тогда было необходимо вместе с астральным извлекать эф.тело, носитель памяти. В море мудрости, в Махадева, в свет Озириса погружались оба эти тела. В глубочайшей тайне, в полнейшей закрытости проходило это посвящение. Ни одно дыхание внешнего мира не должно было проникать туда. Для внешней жизни человек как бы умирал, нежный зародыш должен был лелеяться в стороне от слепящего света дня.
     Затем посвящение выступило из сумрака Мистерий на ясный свет дня. В великой, колоссальной Индивиду­альности Носителя высшего объединяющего Принципа, Слова, напечатленного сокровенным Отцом, в Индивиду­альности, ставшей манифестацией Слова, когда Она приняла человеческий облик, став поэтому Сыном челове­ческим и Представителем всего человечества, единой связью всех Я, — во Христе, в Жизнедухе, в извечно-едином исполнилось исторически — а в то же время и чувственно — посвящение всего человечества на ступени чувства, души. Это событие было столь могущественно, что оно могло потом действовать в каждом отдельном человеке, который его сопереживал, вплоть до физического, до выступления ран, до сверлящей боли. И все глубины чувств были встряхнуты. Возникла такая интенсивность ощущений, что они поднялись мощными волнами, каких никогда не знал мир. В посвящении на Кресте Божественная Любовь совершила жертву Я для всех. Физическое выражение Я — кровь пролилась в любви для всего человечества и действовала так, что тысячи потянулись к этому посвящению, к этой смерти и свою кровь в любви, с энтузиазмом пролили для че­ловечества. Сколько крови было пролито т.обр. — об этом и говорить не приходится, хотя этого не созна­ют, также и в антропософских кругах. Однако волны воодушевления, излившиеся и взошедшие в этом течении крови, свою задачу исполнили. Они стали мощным подателем импульсов. Они сделали человечество зрелым для посвящения воли. И это является Заветом Христа". 42/245 (введение)

     108. Внутренняя, низшая природа человека предстает ему как Страж Порога. Во всех видах посвящения эту встречу называют "нисхождением в ад". Перешедший Порог отделяется от своего тела, переживает его объективно, т.к. преодолел свою низшую природу. Эта ступень называется "распятием". 54 (15)