85. "Когда дело заключается в том, чтобы реальное познание по способу древних Мистерий воссоздать из человека, то это познание в определенном смысле должно быть где-то записано. Чтобы его можно было уви­деть, оно должно быть внесено в называемый так издревле астральный свет, в тонкую субстанциональность Акаши. Сюда должно быть записано все. И человек должен развить способность записывать в астральный свет". Эта способность изменялась в ходе человеческого развития. Если обратиться сразу к древней персидской культуре (в пра-персидской культуре дело обстояло в значительной степени по-другому), то тогда через ин­стинктивное ясновидение достигалось знание о божественно-духовных мирах, которое записывалось в астраль­ный свет благодаря тому, что земля создавала сопротивление. "Запись, естественно, производится духов­ными органами, но духовные органы нуждаются в сопротивлении. Не на Земле, естественно, производились те записи, а в астральном свете, но Земля создавала необходимое сопротивление. И благодаря тому, что сопротивление земли в пра-персидскую эпоху могло быть почувствовано познающими, то познание, которое они черпали из своего внутреннего, могло стать для них также и видимым".
     В древнеегипетскую эпоху познание посвященных записывалось в астральный свет через жидкий элемент. "Вы должны только правильно себе это представить. Посвященный пра-персидской эпохи смотрел на твердую землю и повсюду, где были растения, где были камни, астральный свет отражал ему его собственные со­зерцания. Посвященный египто-халдейской эпохи смотрел на море, на реки, он смотрел на падающий дождь, на поднимающийся туман. Тайны, относящиеся к прошлому, видел он в падающем дожде, в восходящем тумане".
     В греко-латинском периоде видение выступало в воздухе как Фата-Моргана. И это сохранялось до IV христианского столетия. И даже некоторые отцы церкви через сопротивление воздуха смотрели на астраль­ный свет. Только единицы сохранили особой милостью эту способность до ХII-ХIII столетия. И когда выступи­ло абстрактное познание, логическое мышление, то сопротивление этому оказывал только элемент теплово­го эфира. И тогда возникает следующее. Когда сопротивление создавала Земля, то содержащееся в астраль­ном свете сияло до сферы Луны, а оттуда возвращалось назад. Отражавшееся водой излучалось до сферы Сатурна и оттуда возвращалось назад. Внесенное в астральный свет через воздух достигало конца мировой сферы, и тогда возвращалось назад. Но когда сопротивление начал создавать тепловой эфир, то все, записанное в него, он понес в мировые дали, за пределы пространства в духовные миры. "Такая индивидуаль­ность, как Христиан Розенкрейц сознавала, что посвященные древности сживались со своими созерцаниями, что увиденное они усиливали тем, что сознавали: увиденное — оно здесь, оно рефлектируется где-либо в небе, в лунной ли, планетной ли сфере или у границ Мироздания. А теперь это не рефлектировалось. Это не рефлектировалось для непосредственного бодрственного созерцания. Люди теперь могли находить идеи относительно природы, могла возникнуть коперниканская система мира, стало возможно найти любые идеи, но все они рассеивались в тепловом эфире в мировых далях.
     И тогда Христиан Розенкрейц по вдохновению высокого Духа нашел путь, как все же воспринимать обратное излучение и от теплового эфира. Это стало возможным благодаря использованию другого, смутного, подсознательного, подобного сну состоянию сознания, того состояния, в котором нормальным образом человек пребывает, находясь вне своего тела. И там, хотя и не в пространстве, но все же в мире, в духовном мире, можно было воспринимать записанным то, что возвещается о вещах в современных абстрактных идеях. Так для розенкрейцерства выявилось нечто примечательное: розенкрейцерство как бы в переходной стадии ознакомилось со всем тем, что в новой эпохе могло быть исследовано в природе. Оно восприняло это в себя и переработало так, как это может переработать только человек. Что другие сделали наукой — это оно возвело до мудрости. Затем розенкрейцеры сохраняли это в своих душах и пытались со всевозможной чистотой в интимной медитации перевести в сон. И тогда произошло так, что духовно-божественные миры — не границы мира, а духовно-божественные миры — принесли им назад в духовно конкретной речи то, что было схвачено в абстрактных идеях.
     В розенкрейцерских школах, напр., изучали коперниканскую систему мира, но в особом состоянии созна­ния в ответ на это приходили идеи, о которых мы говорили в эти дни. Так что, в действительности, именно розенкрейцерами было признано, что содержащееся в современном познании сначала должно быть до­несено до богов, дабы они перевели это в свою речь и вернули назад людям.
     И так это осталось и поныне. Ибо дело обстоит так, милые друзья: если вас затронули разумеемые здесь розенкрейцерские принципы посвящения, то изучите геккелизм со всем его материализмом, изучите его, а также дайте пронизать себя тем, что как метод познания содержится в "Как достигнуть познания высших миров?"... и понесите это затем навстречу богам, — назад вы получите то, что в моей книге "Очерк тайноведения" рассказано об эволюции мира. Как видите, существует связь между слабым, тусклым знанием, которое человек вырабатывает здесь со своим физ.телом, и тем, что при надлежащем настроении, при надлежащей подготовке может быть дано богами в связи с этим знанием. Но человек должен то, что он может изучить на Земле, принести навстречу богам, ибо времена изменились.
     И пришло еще нечто. Человек сегодня может стремится сколько хочет, но черпать из себя так, как это делали древние посвященные, он больше не может. Здесь все стало нечистым, все пропиталось инстин­ктами, как это выступает у спиритических медиумов в болезненных патологических состояниях. Все, что приходит только изнутри, становится нечистым, ибо времена для этого черпания из себя прошли. Они про­шли уже с ХII, ХIII веком, и то, что при этом произошло, можно описать примерно следующим образом".
     Посвященные др.Персии многое вписали в астральный свет через сопротивление Земли. И в этой части, так сказать, вся доска астрального света была исписана, но она оставалась чистой в Других частях. Они были заполнены впоследствии через сопротивление воды, воздуха. С ХIII-ХIV столетия до XIX столетия записывали в тепловой эфир. Но теперь пришло время, когда люди должны признать: не из себя в древнем смысле должны они искать тайны мира, но через такое подготовление души, чтобы можно было читать на целиком исписанных таблицах. Человек должен подготовить себя к тому, сделать себя зрелым для того, чтобы чер­пать не из себя, как древние посвященные, но мочь читать в астральном свете то, что человек получает из мирового эфира. И тогда получаемое из мирового эфира действует благодаря тому, что навстречу чело­веку идут боги и вносят в реальность то, что должно быть выработано здесь, на Земле; затем это воздей­ствует в обратном направлении на то, что стоит записанным на таблицы через воздух, воду, землю.
     Т.обр., естествознание является сегодня фактически основой для видения. Если человек сначала через естествознание познает особенности воздуха, воды, земли и достигнет при этом внутренних способностей, то при взгляде в воздушное, водное, земное ему навстречу из них устремится астральный свет. Но он из­ливается не как неопределенный туман, а так, что в нем можно прочитывать тайны мирового бытия и чело­веческой жизни. Что, по сути, мы там читаем? Как человечество, мы сегодня там читаем то, что сами впи­сали. Ибо что это означает: древние греки, древние египтяне, халдеи, персы нечто вписывали туда? — Это означает: мы сами в своих предыдущих земных жизнях производили эти записи.
     "Видите ли, как наша память, наша внутренняя память сохраняет нам внешние вещи, которые мы пережи­ли, так астральный свет сохраняет нам то, что мы записали как окружавшее нас, и в виде исписанных та­блиц являет нам тайны, которые мы сами вписали, и это одновременно является тем, что мы должны про­честь, если хотим прийти к тайнам. Это своего рода память эволюции, которая здесь должна вступить в среду человечества. И постепенно должно возникнуть сознание того, что здесь присутствует такая память эволюции, и человечество сегодня должно читать в ней в астральном свете о прошедших культурных эпохах, как в старости в обычной памяти мы читаем о своей юности. ... Древнее посвящение в существенном сводилось к субъективному. Новое посвящение идет к объктивному. Это большая разница. Ибо субъективное вписыва­ет во внешний мир все, что боги как тайну заключили в человека. Что как тайну они заключили в его те­ло ощущений — это выступило в пра-персидскую эпоху. Что как тайну они заключили в душу ощущающую — это выступило в египетско-халдейский период. Что как тайну они заключили в душу рассудочную, или душу ха­рактера, — это выступило в греческую эпоху. Но душа сознательная, которую мы должны развивать теперь, она самостоятельная, она не выступает из себя. Она встает напротив того, что уже присутствует здесь. Мы должны, как люди, наше человеческое снова обрести в астральном свете.
     В этом состоит своеобразие розенкрейцерства, что оно в переходное время должно было придерживаться некоего сновидческого состояния и в нем, в сновидениях, находить те высокие истины, которые наука трезво находила здесь, в природе.
     Но с начала эпохи Михаэля, с конца семидесятых годов XIX столетия, достигаемое в старое розенкрейцерcкое время описан­ным путем может достигаться сознательным образом. Так что теперь можно сказать: больше нет нужды в прежних полубессознательных состояниях, но необходимо высшее сознательное состояние. И в этом состоя­нии с приобретенным познанием природы можно погрузиться в высший мир. ... И когда человек это делает, вносит в духовный мир добытое здесь природопознание, или также творения натуралистического искусства, или ощущения религии, натуралистически действующей во внутреннем души — ибо, по сути говоря, также и религия становится натуралистической, — когда человек все это вносит в духовный мир, когда он развива­ет для этого способности, то он встречает Михаэля. ... просветленнейшие последователи розенкрейцерства испытывали сильную тоску по встрече с Михаэлем. Такая встреча была доступна им лишь как сон. С ко­нца последней трети XIX столетия люди могут сознательным образом встретить Михаэля в духе ". 233 (15)