1367. Добродетель души ощущающей воспитывается через мудрость, которая в древнюю египетскую культу­ру была дана инстинктивно и вела людей к развитию интереса друг к другу помимо кровно-родственных свя­зей. Для души рассудочной добродетелью является мужество, бесстрашие, и в греко-латинскую культуру это было дано также инстинктивно. "Если мы теперь посмотрим на себя в 5-й послеатлантической культуре, то должны будем сказать: в отношении мужества и бесстрашия мы находимся в том же положении, в каком были греки в отношении мудрости, которой обладали халдеи и египтяне. Мы оглядываемся на то, что в сравнительно недавнем прошлом было подарком богов, а теперь мы вновь должны к этому стремиться. Но ... это стремление должно быть преобразовано. Что как мужество и бесстрашие, как подарок богов, носило внешний характер, мы видим это преобразованным во Франциске Ассизском... в настоящую любовь. А эта истинная любовь должна выводиться из другой добродетели, из интереса, из участия к тому существу, к которому мы обращаем нашу любовь.
     Итак, мы можем сказать: как древнее мужество и бесстрашие выводились из Мистерий европейскими бра­минами, державшимися в тени мудрецами, так в самой человеческой природе, из нее самой должно быть вы­ведено соединение добродетели с интересом. .. Сострадание может принять не всякий человек. Понимание же не может оттолкнуть ни один здоровый человек. Поэтому не следует порицать поведение другого челове­ка, если он в своих действиях исходит из понимания. Это понимание есть то, что может привести нас к другой добродетели: к любви. Она есть то, чем становится добродетель души рассудочной, или характера, благодаря Импульсу Христа; это та добродетель, которую мы называем человеческой любовью, ведомой чело­веческим пониманием".155(5)